НАТО: «стояние враскорячку»

Альянс озабочен необходимостью сочетать расширение передового присутствия в Европе и участие в геополитической конфронтации в Азии

На неформальной встрече министров иностранных дел стран НАТО в Берлине 14-15 мая состоятся консультации по координации действий по обеспечению «полного военного поражения» России на Украине, прежде всего за счёт наращивания поставок оружия и боеприпасов, передачи Киеву современных военно-технических технологий, расширения подготовки украинских военнослужащих в странах Запада, направления инструкторов.

Успешная реализация задач специальной военной операции (СВО) России потребовала внесения серьёзных изменений в тематику предстоящего 28-30 июня в Мадриде саммита глав государств и правительств НАТО, повестка которого требует дополнительного обсуждения. Важное внимание будет уделено окончательной редакции Стратегической концепции блока, определяющей направления развития НАТО в условиях нового миропорядка.

Задача – обеспечить устойчивость модели глобального доминирования США, участвовать в которой Вашингтон пригласил альянс. Позицию НАТО при участии в такой модели можно охарактеризовать как «стояние враскорячку», то есть «широко и неуклюже расставив ноги» между двумя географически удалёнными и цивилизационно разными регионами – Евроатлантикой и Азиатско-Тихоокеанским регионом. Подобный несвойственный НАТО амбициозный размах грозит альянсу дестабилизацией и развалом.

Сценарии адаптации НАТО

Из нескольких сценариев развития НАТО, которые ещё совсем недавно рассматривались в рамках подготовки новой Стратегической концепции альянса, сегодня остались два: подготовка военно-политического блока к военному противоборству с Россией и наращивание вовлечённости европейцев в противостояние с Китаем.

В условиях успешного развития специальной военной операции ВС РФ на Украине и обострения отношений между Вашингтоном и Пекином американцы в директивной форме потребовали от Брюсселя переориентировать свою основную деятельность на коллективную оборону, оставив в стороне более общие и не обязательно военные угрозы.

В качестве решающего аргумента выдвигается утверждение о том, что события на Украине свидетельствуют о приоритетности российской угрозы для Европы и Запада в целом, а на фоне ориентированного на Азию геостратегического противостояния НАТО должен продемонстрировать свою дополнительную верность американцам.

В этом контексте получит развитие зафиксированная на предыдущих встречах министров важная роль НАТО в решении задач сдерживания и обороны при одновременном наращивании вовлечённости альянса в урегулирование кризиса на Украине. Проводится общее переосмысление ограничений по участию НАТО в крупных операциях, проводимых вдали от территории союзников с упором на опыт особых уроков, извлечённых из ливийского и, конечно, афганского контекста. По словам министра обороны России С. Шойгу, «государства-члены НАТО стремятся к захвату геополитического пространства, наращивая военный потенциал в Восточной Европе».

«Коалиция желающих» и возрождение из пепла

Для наращивания военного вмешательства Запада на Украине ставка делается на формирование «коалиции желающих» из отдельных членов НАТО без формального вовлечения организации в военные действия на стороне Киева. Безудержное стремление участвовать в «коалиции желающих», вплоть до направления воинских контингентов под видом миротворческих миссий, но без мандата ООН и НАТО, демонстрируют Польша, Румыния, Словакия и некоторые другие государства-члены альянса.

Следует упомянуть, что в условиях успешной реализации планов спецоперации не выдерживают критики планы Варшавы при поддержке США присоединить к Польше западные области Украины, где ещё свежи воспоминания о владычестве Речи Посполитой, которая считала местное население быдлом, пыталась насильно навязывать польский язык и католическую религию. Так что вековечные мечты о Польше от моря и до моря лучше убрать в архивы.

Что касается судеб Польши, избранной американцами на роль лидера инициативы и возможных последствий её участия в подобных авантюрах, невольно вспоминается высказывание одного из героев романа польского писателя Ежи Брошкевича: «Во всех войнах Польша не побеждала, а возрождалась». Знаменательное признание! Во время Великой Отечественной войны в боях за освобождение Польши от фашистов и её возрождение отдали свои жизни 600 тысяч солдат и офицеров Красной Армии. Об этом многие в Польше и других странах Европы предпочитают не вспоминать. Более того, разрушают памятники освободителям.

И, наконец, сегодня участникам «коалиции желающих» стоит задуматься как будет возрождаться Польша и другие «желающие» после вызванного их действиями ответно-встречного стремительного удара России по центрам принятия решений в случае военных провокаций третьих стран против нашего контингента на Украине. О неотвратимости такой реакции России недвусмысленно заявил президент В. Путин.

НАТО: преемственность или резкое изменение курса?

В Мадриде будет провозглашён курс НАТО, учитывающий реальности формирующейся новой мировой системы, где лидерство США оказывается под вопросом. Отказ от преемственности в эволюции блока будет связан не только с вмешательством на Украине, противостоянием надуманной российской угрозе, но и следованием продиктованным Вашингтоном курсом на участие в противодействии Китаю.

В конечном итоге Североатлантический союз продолжит развиваться благодаря сочетанию наработанного потенциала в сфере обороны с растущим участием в вопросах безопасности всех видов, как это рекомендовано в повестке дня Генерального секретаря НАТО «НАТО-2030». Считается также, что одновременно ориентация НАТО на сдерживание и оборону в сочетании с активной поддержкой Украины предоставит Европейскому союзу более широкие возможности для решения вопросов безопасности, не связанных строго с обороной.

С учётом направленности адаптации альянса к реалиям современности отошли на второй план варианты преемственности в развитии НАТО, связанные с последовательной подготовкой блока к противостоянию новым вызовам и угрозам: гибридным угрозам, таким как дезинформация, кибератаки на критически важную инфраструктуру – всё это вызовы, против которых у НАТО не обязательно есть способности первого реагирования, но которые постепенно потребуют от этой организации всё большего внимания.

НАТО пока говорит о готовности противостоять угрозам с опорой на свои военные возможности, однако развитие технологий усугубляет неравенство между союзниками в военной области.

Ряд стран, особенно те, которые очень уж громко заявляют о якобы растущей угрозе со стороны России, выступают за подход с опорой на военные возможности и утверждают, что именно такой подход позволит НАТО укрепить свой авторитет в узком военно-силовом сегменте, в котором у альянса есть реальное сравнительное преимущество.

Заметим, что развитие по этому сценарию будет способствовать усилению конкуренции между НАТО и ЕС, действующих в одной и той же военно-политической среде.

НАТО в фарватере политики США в ЮВА

Подключение НАТО к глобальному противостоянию между США и Китаем рассчитано на придание нового смысла существованию блока, что повлечёт за собой ряд трудно прогнозируемых сегодня возможных последствий для Североатлантического союза. При таком раскладе Китай оказывается важным «центром тяжести» в политике НАТО, поскольку противостояние «западного лагеря» и Китая станет одной из опор международной политики Вашингтона. Таким образом, НАТО превратится в привилегированный инструмент политики Запада по сдерживанию Китая за счёт трансформации функции коллективной обороны, либо в проецировании силы в Индо-Тихоокеанском регионе, либо и в том, и в другом.

Следуя в фарватере курса США, НАТО развивает партнёрские отношения в Индо-Тихоокеанском регионе, в частности, со странами-единомышленниками, такими как Австралия, Новая Зеландия, Япония и Южная Корея. Движение по этому сценарию уже сегодня вызывает появление трещин в консенсусе внутри Североатлантического союза относительно целесообразности для европейцев нового направления, его последствий для приоритета обороны от России, который поддерживается многими государствами альянса, а также для уставных функций НАТО (оборона, безопасность, политика и др. в зоне ответственности блока).

Вбрасывая этот сценарий в повестку НАТО, США рассчитывают использовать его для обмена поддержки Вашингтоном Европы (против России) на поддержку Европой политики США в отношении Китая. Расчёт строится и на том, что в случае конфронтации между США и Китаем немалую роль в поддержке Вашингтона сыграет тандем НАТО – Евросоюз.

Маргинализация НАТО: фикция или реальность

В более общем плане будущее Североатлантического союза будет определяться степенью поддержки, которую он получит от общественного мнения в странах-членах и их правительств, что стало важным фактором во время президентства Трампа. Тогда на фоне сомнений Вашингтона в полезности НАТО для национальных интересов США приобрела реальные очертания перспектива маргинализации блока.

Сегодня подобные настроения приглушены, но могут вновь выйти на авансцену политики США. Например, Brexit продемонстрировал, как государственная политика, проводимая международными организациями, может быть подвергнута радикальному сомнению со стороны отдельных государств с большим или меньшим количеством рациональных доводов. Ещё одним событием, которое может привести к маргинализации НАТО, станет придание Европейскому Союзу функции поставщика услуг безопасности и обороны, а также относительное отстранение американцев от Европы. В этом случае ЕС в какой-то степени заменил бы НАТО.

Наконец, маргинализация может возникнуть при приходе к власти в США новой политической фигуры, как это было, например, в случае с президентом Д. Трампом. Об этом откровенно высказался в своих мемуарах советник по национальной безопасности в администрации Трампа Дж. Болтон: «Трамп обсудил вывод США из НАТО, говорят помощники, на фоне новых опасений по поводу России».

Результат неадекватности НАТО перед лицом меняющихся угроз может послужить катализатором тенденций, связанных с возвратом некоторых государств альянса (Франции, Германии, Италии и некоторых других) к национальной политике и двусторонним оборонным соглашениям. Одни европейские государства могли бы удовлетвориться двусторонними соглашениями с США, другие – большей ролью Европы и альянса или многосторонними не институциональными рамками.

Эти альтернативы могут быть причиной или следствием маргинализации НАТО в недалеком будущем.

Военно-технические аспекты развития альянса

И, наконец, остро стоит вопрос об учёте опыта конфликта на Украине в военно-технической политике НАТО. На встрече национальных директоров по вооружениям в штаб-квартире НАТО 28 апреля 2022 г. важное внимание было уделено развитию проектов «высокой наглядности»: проект «Модульная наземная ПВО» (Модульный GBAD), Инициатива «Возможности командования и управления для наземной противовоздушной и противоракетной обороны на уровне батальона и бригады» (SBAMD C2 Layer) и «Многонациональная инициатива по хранению боеприпасов» (MAWI).

Проекты были внесены в повестку дня с учётом опыта военных действий на Украине, где была продемонстрирована значимость затронутых военно-технических аспектов в условиях современных военных кризисов.

Главное внимание было уделено проекту модульной ПВО, предусматривающему разработку модульного решения для наземной ПВО очень малой, малой и средней дальности. В проекте участвуют 15 государств НАТО. Восемь государств выразили готовность работать над совершенствованием системы командования и управления для наземной противовоздушной и противоракетной обороны на уровне батальона и бригады и повышением совместимости союзников. Десять государств НАТО участвуют в Многонациональной инициативе по хранению боеприпасов, предусматривающей совершенствование способов хранения и распределения запасов боеприпасов союзниками и партнёрами.

Перечисленные и некоторые другие проекты в области военной техносферы имеют целью поддержать расширенное передовое присутствие НАТО (eFP) в Европе и, прежде всего, на западных рубежах России. Наработанные альянсом технологии по указанным и другим военно-техническим аспектам передаются Киеву для использования против российских войск на Украине и нанесения ударов по объектам на территории России.

Александр Бартош,
член-корреспондент Академии военных наук,
эксперт Лиги военных дипломатов

Источник: “Звезда”.