«Золотой сентябрь» 1939 года: факты истории – против лжи и пропаганды адептов Речи Посполитой

Казимеж Мияль был убеждён, что 17 сентября 1939 г. стало началом освобождения страны и ликвидации польского колониализма

85 лет назад, 17 сентября 1939 г., начался «польский поход Красной Армии», итогом которого стало воссоединение Западной Украины и Западной Белоруссии с Украинской и Белорусской ССР в составе Советского Союза. Несмотря на заключённый 23 августа 1939 года Договор о ненападении с Германией, Москва понимала, что это лишь откладывает неизбежный вооружённый конфликт с Третьим рейхом: чем дальше находятся аванпосты вермахта от Москвы и других крупных городов Советского Союза, тем больше стратегических и тактических преимуществ будет у Красной армии.

Напомним, ранее ударами вермахта пала «панская» Польша, это, по выражению наркома иностранных дел СССР Вячеслава Молотова, «уродливое детище Версальской системы». Не менее категоричен был и сэр Уинстон Черчилль, именовавший «Вторую Речь Посполитую» не иначе как «гиеной Европы», имея в виду её страсть к территориальным захватам, к числу которых можно отнести и аннексию Западной Украины и Западной Белоруссии, отторгнутых от Советской России по результатам печально известного Рижского мира 1920 года.

На территории восточных кресов (польское название территорий Галиции, западных областей Белоруссии и части Литвы) был установлен жёсткий оккупационный режим, туда переселялись польские «осадники», которым передавались лучшие земли, местное население подвергалось жёсткой дискриминации и массовым репрессиям. Ассимиляторская политика правительства Пилсудского и его незадачливых преемников способствовала появлению и укреплению радикальных украинских националистических организаций (таких, как запрещённая в России «ОУН-УПА»), к концу 1930-х гг. избравших линию на теснейшее сотрудничество с германскими нацистами.

Впрочем, имелись в Польше и альтернативные оценки событий 1939 года и последующего периода, не совпадающие с доминирующей линией, изображающей «гиену Европы» невинной жертвой действовавших заодно гитлеровской и сталинской диктатур. Например, Казимеж Мияль (1910-2010), выдающийся государственный деятель социалистической Польши и герой антинацистского сопротивления, был убеждён, что 17 сентября 1939 г. – это начало освобождения Польши и ликвидации польского колониализма на Западной Украине. Мияль – доброволец и участник обороны Варшавы в 1939 г., Варшавского восстания (1944 г.), член ЦК Польской Объединённой Рабочей Партии с 1948 г.; глава канцелярии Б. Берута, руководившего Польшей в 1948-56 гг. и внезапно скончавшегося в Москве через неделю после антисталинского доклада Хрущева на XX съезде КПСС, обозначившего, помимо прочего, кардинальный поворот в мировом коммунистическом и социалистическом движении. Уже в 1956 г. Мияля понизили до министра коммунального хозяйства (он был единственным, кто голосовал против избрания В. Гомулки первым секретарем ПОРП), а в 1958-65 гг. и вовсе удалили от властных постов, изгнав в конечном итоге из ЦК и из самой ПОРП.

Но принципиальный политик не смирился, основав в 1965 г., по собственному утверждению, оппозиционную Варшаве и Москве «Коммунистическую партию Польши», сориентированную на КНР и Албанию, отказавшихся, как известно, следовать антисталинским курсом «хрущёвцев» и их последышей. В появившейся ещё в 1963 г. первой брошюре т.н. «догматиков»: «Победа в борьбе! Пассивность и молчание – это гибель!» говорилось о последовательном проникновении международного капитала во все сферы жизни польского общества и об усилении буржуазной идеологии. ПОРП обвинялась в отходе от генеральной марксистско-ленинской линии, а ее руководство – в том, что стало марионетками в руках «буржуазных интеллектуалов». На средства албанского посольства брошюра была размножена и в количестве 10 тыс. экземпляров разослана работникам партаппарата, а также делегатам проходившего в июне 1964 г. IV съезда ПОРП. За это Мияль был снят с должности директора Инвестиционного банка и на два месяца помещен под домашний арест.

Вместе с тем, даже критики т.н. «догматиков» и «последователей Сталина» признают, что те «отнюдь не закоснели в своих взглядах, но живо чувствовали настроение общества, чьей поддержкой они пытались заручиться. В декабре 1965 г., когда в стране кипели страсти по поводу обращения польских епископов к немецким с призывом о взаимном прощении, «догматики» даже выступили в защиту верующих, указав в одной из листовок, что вера – это не то, что делит общество, ибо коммунисты признают только классовое деление» (1).

«Коммунистической партией Польши» Мияль руководил до её вынужденного самороспуска в 1996 году (но в 2002 г. она была восстановлена как легальная). Состоя более чем на 80% (в отличие от ПОРП и КПСС) из представителей рабочего класса и марксистов-интеллектуалов, она оставалась нелегальной до 1990 г. включительно, а вплоть до конца 1980-х из Москвы требовали против неё жёстких мер. В 1967-83 гг. Мияль был вынужден работать генсеком этой «альтернативной» компартии за кордоном – в Албании и КНР. Нелегально вернувшись в Польшу в 1983 г., он вскоре оказался в тюрьме, затем был под домашним арестом (1984-87 гг.). Впрочем, мудрый политик, генерал Войцех Ярузельский воспротивился передаче Мияля в СССР.

Разумеется, работы и выступления опального политика были под запретом в СССР с хрущёвского периода, изымались в ПНР как «антигосударственный самиздат». В 1960-х – 1980-х гг. Мияль часто выступал в радиопередачах Албании и КНР на страны Восточной Европы. Его материалы открыто публиковались в СМИ этих стран; были выпущены отдельным изданием в Албании (на польском и русском): Kazimierz Miyal, «Jak odrodził się socjalizm w Polsce. Dzienniki», Tirana, Muzeum Lenina-Stalina, 1979; Казимеж Мияль, «Как перерождался социализм в Польше. Дневники», Изд. Музея Ленина-Сталина, Тирана, 1980). Большинство основных работ и выступлений Мияля выложены на специальном портале, созданном польскими коммунистами к началу 2010-х годов.

«…17 сентября 1939 года вполне можно считать началом освобождения Польши. Ибо с помощью СССР ещё тогда удалось уберечь от геноцида часть Польши невдалеке от Варшавы. И лишить пилсудчиков той части страны, посредством которой прежняя и новая шляхта вожделили Польшу “от моря до моря”, неоднократно приводя её такой политикой к катастрофе. СССР добился от Берлина согласия и на то, чтобы карпатская нефть в Львовском регионе перешла под советский контроль. Хотя в Берлине и после 17 сентября пытались опередить Красную армию в этом регионе.

…Даже в канун окончательного крушения Польши в начале октября 1939 г., польские дипломаты в Турции, Ирландии, Швейцарии, Болгарии, Ватикане пытались убедить представителей Берлина, что обе стороны, вместо взаимной войны, могли бы совместно решить судьбу СССР и взаимно разделить Украину и Литву. Поскольку общий враг Польши и Германии – СССР. Более того: польские дипломаты тщетно добивались в Ирландии переговоров с Германией о перемирии, предлагая Берлину упомянутые планы. Ирландия была выбрана не случайно: её рейх уговаривал выступить против Великобритании при вторжении туда германских войск (несостоявшаяся операция «Морской лев» – здесь и далее – прим. ред.). Обещая Дублину британскую Северную Ирландию (дипотношения с рейхом Ирландия поддерживала включительно до 6 мая 1945 г. В Ирландии был объявлен траур 30 апреля 1945 г. в связи с самоубийством Гитлера). Но Ирландия не рискнула присоединиться к рейху» (2).

К. Мияль, 2008 г.

Не дожив нескольких месяцев до своего столетия, К. Мияль стал свидетелем крушения социалистической Польши. Несмотря на трескучую пропаганду адептов очередной «Речи Посполитой», непримиримой к любым левым идеям и упорствующей в радикальной русофобии, он сохранил верность своим принципам до конца.

Алексей БАЛИЕВ

Примечания

(1) См.: Волобуев В. Неосталинская оппозиция в Польше в 1956-1970 гг. / Славянский альманах. 2015. № 1-2.
(2) Кстати, премьер-министр Ирландии в 1932-1948 гг. Имон де Валера (1882-1975), основатель независимой Ирландской республики (1921 г.), её президент в 1920-х – 1970-х гг. (с краткими перерывами) также не считал 17 сентября 1939 года актом агрессии с востока: «…Западные границы СССР были уязвимы с точки зрения безопасности с 1920-х. Как и уязвимы границы Ирландии с Великобританией из-за захваченного Лондоном ирландского северо-востока (Ольстер – прим. ред.). Между Берлином и Москвой пакт о ненападении, но в Москве опасались быстрого выхода германской армии к границам, вблизи которых Минск, невдалеке Киев. То был предваряющий акт самозащиты в случае советско-германского конфликта. В германский капкан Польша угодила своей политикой. А обещавшие военную помощь Англия и Франция бросили Польшу на произвол судьбы, поощряя Германию к укреплению ее безопасности на Востоке».

Источник: “ВПА” (Дзен).

Вам может также понравиться...

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *