Князь Святослав Игоревич. «Александр Македонский» русской истории

Святослав Игоревич на памятнике «Тысячелетие России»

Святослав Игоревич ‒ князь Новгородский и Великий князь Киевский прославленный древнерусский полководец. Он прожил очень короткую, но чрезвычайно насыщенную событиями и ратными подвигами жизнь, оставив яркий след оставил в русской истории.

Всего 8 лет правил он Древнерусским государством, но эти несколько лет хорошо запомнились на долгие последующие века, а сам князь Святослав стал образцом воинской доблести, благородства и мужества. И вполне справедливо еще при жизни он получил к своему имени приставку Храбрый, а историком Н. Карамзиным был назван «Александром Македонским древнерусской истории»[1].

Таковым он и был храбрым,  сильным и справедливым по отношению, как к своим соратникам, так и врагам. Его фраза «иду на Вы», означавшая объявление войны, фактически закладывала основы ведения правил войны согласно так называемым рыцарским канонам при том, что само рыцарство в этот период только лишь зарождался в феодальных образованиях Западной Европы. На Руси же во многом, благодаря Святославу, оно к тому времени уже утвердилось в качестве незыблемых правил ведения военных действий.

Вклад этого талантливого полководца в историю развития русского военного искусства безусловен. Святослав Храбрый был выдающимся полководцем эпохи раннего русского Средневековья и вполне обоснованно относится к категории величайших полководцев мира.

Очевиден вклад Святослав и в процесс «собирания русских земель». Во многом благодаря  его ратной и государственнической деятельности границы Древнерусского государства были значительно расширены, а сама Киевская Русь стала одним из наиболее крупных государственных образований в Европе и, соответственно, в мире. Территория Руси в период его правления охватывала пространство от Балкан, Поволжских и Причерноморских степей до Северного Кавказа.

Согласно летописи, родился Святослав в 942 году. Его рождение совпало с реализацией грандиозных военно-политических проектов  его отца ‒ Великого князя Киевского Игоря ‒  походом на Кавказ во владения Хазарского каганата (943 г.) и против Византии (944 г.), по результатам которого руководство империи вынуждено было пойти на подписание выгодного для Киевской Руси мирного договора. Именно в этом русско-византийском договоре 944 года впервые и упоминается имя Святослава.

Трагическая смерть князя Игоря внесла существенные коррективы не только в дальнейшее развитие Древнерусского государства, но и в судьбу самого Святослава. В трехлетнем возрасте он стал Великим князем. Фактическим же правителем Руси вплоть до его совершеннолетия была его мать Ольга, получившая еще при жизни прозвище Мудрая.

Первым знаковым событием в жизни Святослава стало участие в походе против древлян с целью отмщению за гибель своего отца, князя Игоря. Именно этот этап отражен в первом литературном памятнике Древней Руси – летописи «Повесть временных лет».  Согласно летописи он первым начал битву с восставшими древлянами, выехав перед киевскими полками и бросив в сторону врага боевое копье. И хотя, брошенное копье упало на землю перед ногами его же коня, но уже тогда этот поступок Святослава означал очень многое. Не княжич, но князь! Не мальчик, но воин! И символично звучат, записанные летописцем слова воевод: «Князь уже почал. Потягнем, дружино, по князи!»[2].

Мальчик действительно рос смелым и храбрым. С ранних лет  жизнь мальчика окружал дружинный быт и сами дружинники. По сути дела, он и рос в дружине. Очевидно, именно поэтому Святослав сформировался, прежде всего, как дружинник и только затем, уже как князь. На протяжении всей жизни важнейшим мерилом его поступков являлось мнение дружины, а идеалом ‒ слава беззаветно храброго воина, никогда не изменявшего традициям дружинников. Война стала не только его основным видом деятельности, но и жизнью.

Первым его деянием в качестве самостоятельного правителя Руси стало изгнание с позором из Киевского княжества епископа Адальберта и сопровождавших его священников, которых Ольга пригласила через германского императора Оттона I для христианизации Руси.

Это может свидетельствовать о том, что Святослав к тому времени обладал уже всей полнотой власти и не принимал устремлений матери к крещению Руси. До конца жизни князь Святослав Игоревич поклонялся языческим богам.

Следующие сведения, касающиеся Святослава, относятся уже к 964 году. Знаменитый Нестор в своей «Повести временных лет» рассказывает о том, каким храбрым и сильным воином был князь Руси Святослав, каким уважением пользовался среди своей дружины и какой славой покрыл себя перед народом.

«Когда Святослав вырос и возмужал, ‒ записано в летописи, ‒ начал он собирать множество воинов храбрых, и легко, как пардус (гепард), передвигаясь в походах, много воевал. В походах же не возил за собой ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко изрезав конину, или зверину, или говядину жарил на углях и так ел. Шатров у него не было; ложась спать, клал под себя потник с коня, а под голову седло»[3].

Взятие хазарской крепости Итиль князем Святославом. Худ. В.Киреев

Согласно данным «Повести временных лет» в 964 году дружина Святослава покинула Киев и, поднявшись по реке Десне, вступила в земли вятичей, являвшихся данниками хазар. Не тронув их, и приказав лишь платить дань не хазарам, а Киеву, Святослав вышел на Волгу и двинул свою рать против хазар. В окрестностях Итиля, столицы Хазарского каганата произошла решающая битва, в которой киевские полки разбили и обратили в бегство хазар. Затем он двинул свои дружины против данников хазар в Поволжье.

На обратном пути Святослав завладел столицей Хазарского каганата на Дону крепостью Саркел. При этом в  отличие от Итиля, Саркел не была разрушена. Святослав превратил ее уже в русскую крепость. Было сохранено даже название, которое просто перевели на русский язык. «Саркел» ‒ означает «Белая вежа» (или Белая башня). С этого времени в Белой веже обосновался русский гарнизон, а сам город оказался важнейшим центром русского влияния на просторах Великой Степи. В последующем дружины Святослава благополучно вернулись в Киев, не встречая особого сопротивления, поскольку местное население не собиралось воевать за чуждые ему интересы разбежавшихся хазар-иудеев.

Годом позже Святослав подчинил волжско-камских болгар и мордовские племена, повторно разгромив остатки хазарского войска. Выйдя к Северному Кавказу, князь осадил и взял крепость Семендер, победил племена аланов, ясов и касогов, союзников хазар, тревоживших набегами юго-восточные рубежи Руси. На берегах Керченского пролива в захваченном хазарском селении Таматархе он основал форпост русского влияния в этом регионе ‒ город Тмутаракань, центр будущего Тмутараканского княжества. В античные времена Таматарха назывался Гермонасса, византийские греки знали его как Таматарху, а хазары ‒ как Самкерц[4].

После 965 года вплоть до конца XII века Тмутаракань являлась сильным автономным русским владением на Тамани, конкурирующим с византийскими городами в Крыму, как в геополитическом, так и торгово-экономическом плане.

Таким образом, в результате восточных походов Святослава Хазарский каганат прекратил существование. Его крушение повлекло за собой тектонические изменения на всем мировом политическом пространстве того времени от Китая до Франции. По мнению Л.Н.Гумилева, с крушением Хазарского каганата утратили поддержку те, кто опирался на помощь агрессивного талмудического иудаизма. Вследствие этого «во Франции потеряла позиции династия Каролингов, принужденная уступить гегемонию национальным князьям и феодалам, в Китае отдельные мятежи переросли в агрессивность и национальную исключительность новорожденной династии Сун, начались проблемы и в Арабском халифате, утратившем влияние над Египтом»[5]. Крушение Хазарского каганата, таким образом, имели историческое значение для ведущих государственных образований Европы и Азии.

Но наибольшее значение это событие имело для Руси. Разгром Хазарского каганата Святославом обеспечил безопасность восточных и южных границ Руси. Помимо этого была обеспечена возможность свободной торговли русских купцов с восточными государствами, поскольку по территории, некогда контролируемой Хазарским каганатом, проходил важнейший торговый путь того времени – Великий шелковый. Всё это благоприятно сказывалось на экономике Киевской Руси и способствовало укреплению позиций Древнерусского государства в системе международных отношений того времени.

Однако, военная деятельность князя Святослава на этом не закончилась. После закрепления на восточном направлении устремления князя Святослава Игоревича обратились к Западу, в сторону Дуная. Именно там он видел перспективы развития Киевского княжества и расширение его территории.

Реализации этих его замыслов во многом способствовало обострение отношений между Византийской империей и Болгарским царством. Оказавшись вовлеченным в конфликты практически по всему периметру границ империи, император Византии Никифор Фока решил для борьбы с болгарами привлечь войска Киевского княжества, в рамках подписанного еще с князем Игорем договора 944 года. При этом князю Святославу за оказание помощи было направленно вознаграждение порядка 455 килограммов золота. Что вполне соответствовало политической практике того времени, предполагавшей, по сути, наем войска другого государства для достижения военно-политических интересов. Всё это, безусловно, способствовало положительному решению Святослава на участие в походе в Болгарию.

Однако не только союзный договор и вознаграждение  легли в основу решения князя Святослава Игоревича. Во время хазарского похода Святослава многие хазары укрылись у болгар, бывших их союзниками, таким образом, и хазарский фактор сыграл немалую роль в болгарском походе князя Святослава. И, очевидно, еще более значимым фактором, предопределившим болгарский поход Святослава, стало его стремление к расширению границ и утверждению Руси в качестве ведущего государства Европы.

Всего 10 тысяч воинов взял с собой в поход русский князь. Спустившись по Днепру в Черное море, Святослав стремительно атаковал высланное против него тридцатитысячное болгарское войско. Разгромив его, князь взял город Малую Преславу, сделав его своей столицей и назвав Переяславцем.

Для борьбы со Святославом болгарский царь Петр решил обратиться за помощью к своим прежним врагам ‒ византийцам. Но это не помогло. Вскоре сам царь и его сын-наследник Борис оказались пленниками князя Святослава. «Повесть временных лет» сообщает о новых победах Святослава очень кратко: «В году 6475 (967). Пошел Святослав на Дунай на болгар. И сразились, и одолел Святослав болгар, и взял городов восемьдесят по Дунаю, и сел княжить там, в Переяславце, беря дань с греков»[6].

Таким образом, как следует из летописных источников, Святослав не ограничился разгромом болгарского войска, о чем просил его византийский император. Его замыслы простирались намного дальше – создать свою империю, которая должна была протянуться от Белой Вежи и Тмуторакани на востоке, до Балкан – на западе, увеличив тем самым территорию Киевской Руси едва ли не в два раза. Столицей же ее Святослав, видимо, собирался сделать город Переяславец на Дунае.

Такой оборот событий означал настоящую катастрофу внешнеполитического курса византийского императора Никифора Фоки. Для того, чтобы заставить Святослава покинуть Болгарию византийский император подкупил вождей печенежских орд с тем, чтобы они напали на Киев.

В том же 968 году, печенеги впервые, после своего поражения от князя Игоря (в 920 году), напали на Русь и осадили Киев. В это время в столице Руси оставалась княгиня Ольга и сыновья князя Святослава. Началась осада Киева, продолжавшаяся, впрочем, недолго. В результате ночной атаки небольшого отряда русских воинов под командованием воеводы Претича печенеги сняли осаду, и отошли от Киева. Причиной этого стало то, что они отряд Претича приняли за передовой отряд дружины Святослава, что свидетельствовало о том ужасе, который внушало им само имя Святослава и возможность возмездия.

Согласно летописи, после снятия осады на Дунай полетел призыв киевлян к Святославу: «Ты, князь, чужую землю ищешь и бережешь ее, а свою покинул, чуть было не забрали нас печенеги, и мать твою, и детей твоих. Если не придешь и не защитишь нас и снова нас возьмут, то неужели тебе не жаль ни матери старой своей, ни детей твоих»[7].

Получив известие о нашествии печенегов, Святослав с частью своей дружины поспешил на помощь Киеву, оставив в Переяславце воеводу Волка. При подходе князя Святослава к Киеву печенеги ускорили свое бегство, но уйти им не удалось. Основные силы печенежской орды были настигнуты и рассеяны. Впрочем, как показало дальнейшее развитие событий, этого оказалось недостаточно для устранения печенежской угрозы.

Во время пребывания князя в Киеве скончалась его мать, княгиня Ольга, фактически правившая Русью в отсутствие сына. Похоронив мать, Святослав разделил Русскую землю между своими сыновьями: Ярополка оставил княжить в Киеве, Олега направил в Древлянскую землю, а Владимира ‒ в Новгород.

Сам же князь Святослав поспешил в свои силой оружия завоеванные владения на Дунае. «Повесть временных лет» передаёт его слова: «Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае ‒ ибо там середина земли моей, туда стекаются все блага: из Греческой земли золото, паволоки, вина, различные плоды; из Чехии и из Венгрии серебро и кони; из Руси же меха и воск, мёд и рабы» [8].

Спешить его заставляли приходившие оттуда известия. Болгарский царь Петр, заключавший перемирие со Святославом, отрекся от престола, а новый царь Борис II разорвал мирное соглашение и начал боевые действия против оставшихся в Болгарии русских гарнизонов. Воевода Волк, остававшийся в Переяславце, не смог противостоять превосходящему противнику и спустился на ладьях по Дунаю, где объединился с войском князя Святослава, шедшего на подмогу. Переяславец был взят повторно, но  на этот раз битва была кровопролитной. После взятия Переяславца князь Святослав двинулся вглубь Болгарии и, практически не встретив сопротивления, вошел в ее столицу – Преслав, где болгарский царь Борис признал себя вассалом русского князя.

Битва под Аркадиополем. Худ. М. Иванов

В это же время в Византии, бывшей ранее союзником князя Святослава, произошел государственный переворот, в результате которого царствовавший император Никифор Фока был убит, а новым императором стал глава заговорщиков византийский полководец Иоанн Цимисхий. Именно ему предстояло вытеснять Святослава с Дуная, воюя с новорожденным русско-болгарским союзом. Иоанн попробовал убедить Святослава покинуть Болгарию, обещая дань, однако безуспешно. Святослав решил прочно обосноваться на Дунае. При этом, верный себе Святослав сам напал на греков, предупредив их об этом своей исторической фразой «Иду на вы».

Весной 970 года Святослав в союзе с болгарами, печенегами и венграми напал на владения Византии во Фракии. Перейдя Балканские горы войска Святослава, обрушились на византийскую «долину роз» и заняли Филиппополь (Пловдив). В последующем пройдя около 400 километров, войска Святослава подошли к крепости Аркадиополь (современный Люлебургаз), на этом направлении оборону держал Варда Склир[9]. По данным Льва Диакона у Святослава было 30 тыс. воинов, численность византийского войска составляла 10 тыс. человек. Русская летопись говорит о 10 тыс. русских воинов (войско Святослава наступало несколькими отрядами), и 100 тыс. греческом войске.

В сражении обе стороны проявили упорство и доблесть, «успех битвы склонялся то в пользу одного, то в пользу другого войска». Греки смогли разгромить печенежский отряд, обратив его в бегство. Дрогнули и русские войска, но тут князь Святослав обратился к своим воинам со словами, которые стали легендарными: «Нам некуда уже деться, хотим мы или не хотим ‒ должны сражаться. Так не посрамим земли Русской, но ляжем здесь костьми, ибо мертвые сраму не имут. Если же побежим ‒ позор нам будет. Так не побежим же, но станем крепко, а я пойду впереди вас: если моя голова ляжет, то о своих сами позаботьтесь»[10]. В результате, как свидетельствует летопись «исполчились русские, и была сеча великая, и одолел Святослав»[11], хотя греческие источники, в частности сочинения Льва Диакона победу в этой битве присудили Византии.

Тем не менее, одержав победу, Святослав, взяв с греков «дары многие» вернулся назад в Переяславец. Это была одна из немногих, но ставшая роковой, ошибка Святослава.

Схватка русского воина с византийскими пехотинцами. Худ. Д.Алексинский

Иоанн Цимисхий оказался хорошим учеником и способным полководцем. Отозвав из Азии лучшие византийские войска, собрав отряды и из других частей своей империи, он всю зиму готовил их к сражениям с русскими войсками. Помимо этого по указанию Цимисхия был сформирован новый флот, направленный в устье Дуная, чтобы отрезать дружину Святослава, помешать ей получать помощь из далекой Руси.

В апреле Цимисхий во главе отряда из 5000 лучших воинов перешел Балканские горы, в то время как основная часть византийской армии последовала за ними. Со всех сторон двинулись византийские армии на Болгарию, многократно превосходя русские войска.

При этом передовой отряд под командованием Иоанна Цимисхия двигался так быстро, что русы были захвачены врасплох, увидев его только, когда он был уже почти у стен Преслава. В это время в городе находилось около 8000 русских воинов, но в бой авангардом Цимисхия они не вступили, укрывшись за стенами города. Это было еще одной роковой ошибкой, так как к византийцам подошли крупные силы, и они взяли город приступом.

Тогда погибло много русских воинов, а воеводе Волку и его соратникам удалось спрятаться в крепости дворца царя Симеона. На протяжении двух дней они мужественно отражали штурм дворца. В конечном итоге, будучи не состоянии взять царский дворец Цимисхий приказал поджечь его. В огне погибла большая часть дружинников, защищавших Преславу. Лишь немногим удалось вырваться из осажденного города.

Святослав, был уже на подходе, но увидев взятый греками Преславец, начал готовиться к сражению с Цимисхием в районе Доростола (ныне Силистрия).

Приблизившись к Доростолу 23 апреля 971 года, византийцы увидели перед городом русское войско, выстроившееся для битвы. Сплошной стеной стояли русские воины, «сомкнув щиты и копья». Началось сражение, в ходе которого  русские дружины в течение дня отбили 12 атак. Лишь ночью русские дружины отошли в крепость. Наутро византийцы начали осаду, окружив свой лагерь валом и частоколом с закрепленными на нем щитами.

После этого в течение нескольких дней происходили упорные сражения под стенами Доростола. Бои шли с переменным успехом, Лев Диакон отмечал мужество воинов с обеих сторон. Вскоре к грекам подошли боевые триеры, оснащенные приспособлениями для метания греческого огня. Помимо этого, в византийский лагерь было доставлено продовольствие и лекарства. В осажденном же Доростоле начались проблемы с продовольствием, стали распространяться болезни. Для того пополнить продовольственные запасы была сделана вылазка за пределы осажденного города. В одну из ночей, воспользовавшись непогодой, Святослав с 2000 воинов сел на лодки обошел греческий флот и собрал в деревнях запас пшена и хлеба. На обратном пути, увидев разрозненные на берегу толпы греков, Святослав решил нанести по ним удар. В целом вылазка оказалась удачной, но эта удача была последней, поскольку Цимисхий принял меры, чтобы впредь ни одна лодка русичей не покидала Доростол.

Почти три месяца продолжалась осада Доростола. Неопределенность исхода войны тяготила обе стороны. В Византии произошла попытка нового государственного переворота, к счастью для Иоанна Цимисхия, неудачная. Положение же русских в осажденном Доростоле все более осложнялось. В этих условиях Святослав созвал на совет свою дружину. Одни говорили, что надо продолжать попытки прорваться с боем из Доростола. Другие предлагали тайно покинуть город. Третьи советовали вступить в переговоры. Святослав, выслушав все  мнения, как свидетельствует летопись, на совете заявил: «Погибнет, слава россиян, если ныне устрашимся смерти! Приятна ли жизнь для тех, которые спасли ее бегством? И не впадем ли в презрение у народов соседственных, доселе ужасаемых именем русским? Наследием предков своих мужественные, непобедимые, завоеватели многих стран и племен, или победим греков, или падем с честию, совершив дела великие!»[12].

Дружина поддержала князя, и 22 июля 971 года начался последний бой русских войск под Доростолом. Собрав перед сражением воинов, Святослав в очередной раз произнес свое знаменитое: «Мертвые сраму не имут» и первым пошел в бой.

Сражение длилось долго, отчаяние и мужество придавало небывалые силы воинам Святослава. В результате русские дружины начали побеждать греков. Но как только перевес русских стал очевиден, как поднявшийся сильный ветер ударил им в лицо, запорошив глаза песком и пылью. Об этом экстраординарном событии пишут и византийские источники, и древнерусские летописи.

Так природа вырвала из рук Святослава уже почти одержанную победу. Князь вынужден был отступить обратно в Доростол и начать переговоры о мире с Иоанном Цимисхием. В ходе переговоров Святослав лично встречался с Иоанном Цимисхием.

Их историческая встреча произошла на берегу Дуная и была подробно описана византийским хронистом Львом Диаконом, находившимся в свите императора. Цимисхий в окружении приближенных ожидал Святослава. Князь прибыл на ладье, сидя в которой греб наравне с простыми воинами. Отличить его греки могли лишь потому, что надетая на нем рубаха была чище, чем у других дружинников и по серьге с двумя жемчужинами и рубином, вдетой в его ухо[13].

В ходе переговоров стороны пошли на уступки. Святослав обещал оставить Болгарию и уйти на Русь, Цимисхий ‒ пропустить русское войско и выделить на 22 тысячи оставшихся в живых воинов по 2 меры хлеба. Святослав также вступал в военный союз с Византией, восстанавливались торговые отношения[14]. По мнению Льва Диакона, расстались Святослав и  Цимисхий друзьями, по крайней мере, с чувством уважения друг к другу.

После заключения мира Святослав с войском покинул пределы Болгарии. При этом почему-то в походе домой войско разделилось. Большая часть войска во главе с воеводой Свенельдом направилась степным путем и благополучно добралась до Киева. Святослав же с малой дружиной остался сопровождать раненых воинов. Благополучно достигнув устья Днепра, князь Святослав предпринял попытку подняться до порогов на ладьях, однако это ему не удалось, и войско князя Святослава осталось зимовать в устье реки.

Последний бой Святослава». Фрагмент. Автор Н. Овечкин

Весной 972 года князь Святослав вновь тронулся в путь, однако бывшие союзники – печенеги поджидали его возле днепровских порогов. Завязался бой, во время которого Святослав погиб[15].

Некоторые историки предполагают, что атаковать Святослава убедила печенегов византийская дипломатия. Так, в частности в книге Константина Багрянородного «Об управлении империей» говорится о необходимости союза Византии с печенегами для защиты от росов и венгров, а также, что печенеги представляют серьёзную опасность для русов, преодолевающих пороги. На основании этого подчёркивается, что использование печенегов для устранения враждебного князя произошло в соответствии с византийскими внешнеполитическими установками того времени. Хотя «Повесть временных лет» называет в качестве организаторов засады не греков, а переяславцев (болгар). У Святослава, конечно же, были недруги и с той, и с другой стороны.

Но, как бы то ни было, но гибель Святослава во многом была предопределена не оказанием ему помощи. И в этой связи обращает на себя внимание фигура варяга Свенельда, воеводы Святослава. Именно он, точно также, в 945 году оставил в восставшей Древлянской земле князя Игоря с малой дружиной. Поэтому не столь важно кто предупредил печенегов о том, что раненный Святослав с малыми силами продвигается на Русь, важно то, что князь стал жертвой предательства своего ближайшего окружения.

Так завершилась короткая, но яркая и насыщенная походами, войнами и победами жизнь князя-рыцаря, изумлявшего своих врагов бесстрашием и великодушием. На момент гибели Святославу было всего 30 лет, из них 27 лет он был Великим князем Киевским, главой Древнерусского государства.

Восемь последних лет своей жизни Святослав лично водил войска и дружины в походы. Эти походы, по мнению советского историка академика Б. А. Рыбакова, «представляют собой как бы единый сабельный удар, прочертивший на карте Европы широкий полукруг от Среднего Поволжья до Каспия и далее по Северному Кавказу и Причерноморью до балканских земель Византии»[16].

Памятник Святославу в с. Холки Белгородской области. Скульптор В. Клыков

Все войны за исключением последней он выиграл. Гибель же Святослава не уменьшила его боевой славы.

Его же стремление расширить границы Киевской Руси, по сути, предвосхитило, становление и развитие Российского государства. Он опередил свое время на несколько столетий. Так уже через 500 лет на карте мира появилось централизованное Русское государство, провозгласившее себя правопреемником Римской и Византийской империй, а еще через 200 лет появилась и сама Российская империя – крупнейшее государство мирового сообщества. Таковым Россия и остается, несмотря на все бесчисленные потрясения. Есть в этом заслуга и Святослава, заложившего основы политики собирания «русских земель».   Именно поэтому князь Святослав и почитаем и в русской истории  и в памяти народной. Об этом в частности, свидетельствуют русские былины, которые, как полагают ученые, сохранили память о подвигах князя, создав эпический образ самого сильного богатыря Земли Русской ‒ Святогора.

Память о князе Святославе жива и в настоящее время, о чем свидетельствуют памятники Святославу Храброму. Их несколько – памятник князю Святославу установлен в Киеве, а на территории России скульптурное изображение Святослава Храброго можно увидеть на барельефе в Великом Новгороде, а близ Белгорода в память о Святославе Великом в 1040 летнюю годовщину победы над хазарами была установлена конная статуя князя Святослава.

Бочарников Игорь Валентинович


[1]  Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. 1. М., 1989. С. 374.

[2] Полководцы и витязи Древней Руси. http://www.rusfact.ru/node/827.

[3] Повесть временных лет / Подгот. текста, пер., ст. и коммент. Д. С. Лихачева; под ред. В. П. Адриановой-Перетц.  2-е изд., испр. и доп.  СПб.: Наука, 1996; Древняя Русь в свете средневековых источников. Т. 4. М., 2010.  С. 46-47.

[4] Сейчас на месте города расположена станица Тамань. Прим. автора

[5] Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. http://textarchive.ru/c-1174062-pall.html

[6] Повесть временных лет. СПб.: Наука, 1996.

[7] Там же.

[8] Повесть временных лет. СПб.: Наука, 1996.

[9] По другим данным, решающая битва первого этапа русско-византийской войны произошла у крупного византийского города Адрианополь (нынешний Эдирне). Прим. автора

[10] Преподобного Нестора Российский летописец», СПб. 1863.

[11] Повесть временных лет / Подгот. текста, пер., ст. и коммент. Д. С. Лихачева; под ред. В. П. Адриановой-Перетц.  2-е изд., испр. и доп.  СПб.: Наука, 1996.  667 с.

[12] Повесть временных лет / Подгот. текста, пер., ст. и коммент. Д. С. Лихачева; под ред. В. П. Адриановой-Перетц.  2-е изд., испр. и доп.  СПб.: Наука, 1996.  667 с.

[13] Лев Диакон. История. М., 1988. С.88

[14] Текст договора изложен в Повести временных лет.

[15] В 2011 на дне Днепра был найден старинный меч, предполагают даже, что владельцем меча был сам князь Святослав. В пользу этого предположения говорит богато отделанная рукоять меча. После реставрации «меч Святослава» хранится в музее г. Хортица.

[16] История СССР с древнейших времен до наших дней. М.: Наука, 1966.  Т. 1.

Вам может также понравиться...

комментария 4

  1. sergey:

    № 122. У нас были вольноотпущенники, ты о них слышал, но только понаслышке, то, я бы сказал, полное искажение нашей истории, они никогда не отпускались на свободу, то была выдумка, написанная в средние века на заказ. Он здесь, это Тацит, он писал за деньги и на заказ, этих новоявленных, не могу найти слов, чтобы их охарактеризовать. Мой сын прав, но то было о нём, а я выпал из Истории, ты всё понимаешь, надо то восстановить. Тоже случилось с моими прадедом и дедом, мой отец, я бы сказал, претензий не имеет, но то тоже нуждается в восстановлении истины.
    В то время, когда мы все, македонцы и русские, сами старались, я бы сказал, найти какой-то компромисс с вождями племен, наши бояре старались нам навредить, что было всем нам невероятно. Вернувшись в Новгород, первым делом я вначале перебил всех, успех был достигнут внезапностью, я сам рубил головы предателям, они нам всем напоганили. Все мы когда-то умираем, но самое неприятное всем нам, умереть попав под подозрение в предательстве. Я сам всех их обезглавил, в нашей истории было всё, от, как я уже говорил, от предательства до, я бы сказал, до фантастической преданности. Все македонцы и русские сами выбирали себе будущее, их никто не заставлял то выбирать. Мы часто не можем сказать, это говорил ещё мой прадед бог Рюрик, ты помнишь, он сказал, что мы сами не знаем, где мы сложим свои головы. Все согласны с этим утверждением, прадед был прав, он сам иногда рубил головы за предательство. Эта тема встретиться в нашем повествовании ещё не раз. В наше время поступать иначе, ты понимаешь, в любое время предательство всегда являлось самым низким, все македонцы с этим согласны, оно и погубило всё. Я сам всегда мог утрясти любое дело, не говоря уже о каких-то поляках, французах, немцах, всех называть не буду. Все они того не стоят, тем более, их всегда били, как, я бы сказал, успешно и много раз. Я не стал перечислять всех, скучно, мы их топили в их же крови. Я сам никогда не смеялся, когда с ними вёл серьёзные переговоры. Они замерев, как под взглядом змеи, сидели и стояли загипнотизированные. Я сам всеми силами иногда сдерживал смех, глядя на них. Они все просто заглядывали мне в рот. Об Апеннинских каннибалах распространяться не стоит, они ни чем, кроме выдуманной ими же самими и немцами, это мы уже пережёвывали. Они все просто, я бы сказал, были рядовые людоеды.

  2. sergey:

    № 123. Я сам иногда думаю, что наше время не прошло бесследно. Я бы мог разбить турок, они все были просто в шоке и сами просили меня всё то, что случилось, я бы сказал, я сам не могу сказать, как все турки меня стали бояться после той, по их мнению, фантастической, других слов у них нет. Большая их делегация, прибывшая в Новгород, ныне город Казань, просила меня не преследовать их за то предательство, которое они все оказали мне, вместо гостеприимства. Они старались всеми силами это загладить, и мы все, не смотря на те огромные потери, что мы имели в последнем сражении с ними, мы пошли им на уступку. Я сам им разрешил, ясно сказать, карт тогда ещё не было, но небольшие планы всех территорий у нас существовали. Они не были выверены по сторонам Света, мы умели ими пользоваться и уже не попадали, как мой прадед Рюрик в том походе от Гибралтара к Дарданеллам. Мы все могли тогда всех турок уничтожить, мы все тогда совершили большую ошибку, оставив без внимания, они, я бы сказал, сами чувствовали моё к ним отношение, они все могли просто нас уничтожить, но мы тогда сами перебили всю их верхушку и их номинального царя. Я его сам зарезал, они все то знали, потому что это произошло у них на глазах. Все они меня просто, ясно сказать, они от меня приходили в умопомрачительный ужас. Теперь, все они не могли нахвалить меня и моё воинство. Все они тогда, были ошеломлены появлением моих основных сил и продолжали битву уже по инерции. Я не хочу говорить, сколько турок мы просто вырезали. Мы устали их резать и потом, их было невероятное множество. Я хотел всех турок уничтожить, чтобы никогда больше не возникало с ними никаких проблем, их у нас и так было достаточно.

  3. sergey:

    № 124. Ты уже догадался, ты всё правильно понял, мне тогда было некуда деться, любому человеку некуда. Это я бы назвал большим нашим несчастьем, а они им воспользовались, то действительно было, для всех македонцев и русских, невозможным делом, чтобы уничтожить всех их матерей, женщин и детей, на это и каннибалы не все пойдут. В этом была вся проблема, что я их принял в Новгороде и согласился дать им земли около болгар, оттуда и было нашествие в известном тебе году на Константинополь. Повороты истории предсказать никто не может, многие Рюриковичи растворились в народе, как выстрел из пушки, много родов того времени пропали или погибли или растворились. Они все и устроили нам всем за наши же ошибки, они хуже ошибок, они произросли на предательстве в борьбе за трон Рюриковичей. Они, наши потомки, и всё погубили, мы не позаботились о, ясно сказать, нужны были твёрдые законы о престолонаследии. Мы все в том, что случилось, виноваты только сами, это не урок, то наша История. Много чего мы не можем описать, то касается наших походов в западную Европу, мы натворили там много чего, что невозможно описать, ты то видел на гравюре. То были наши дела, поэтому нам больше не чего сказать, то просто была резня, не укладывающаяся в здравый смысл, вся история залита кровью, от начала до конца. Я сам всегда мог разбить любого противника, я сам не мог терпеть враньё и всегда его выкорчёвывал. Я сам успевал всех противников, я бы сказал, они сами того добивались, одолеть меня никто не мог, я сам устраивал состязания у себя во дворце, он был деревянный. Мы строили живя не на Апеннинском полуострове, мы утеплялись. Те, кто хотел, строили из камня, что было намного холоднее, зато эти постройки никогда не горели. Все мы имели тысячи рабов, они все обычно мёрзли, но мы старались их утеплять, но обычно, после походов, их некуда было девать, они всегда нас ненавидели и могли всех нас перебить ночью, мы их держали взаперти. Хозяева были разные люди, исходя из этого, и отношение было разным. Мы все могли их, когда хотели, убить, но просто так, из садизма, мы того не делали. Твои предки, ты не можешь поверить до сих пор, что они были потомки Добрыни и его братьев, вторыми людьми после царей, они все имели тоже тысячи рабов. Они сами могли с ними сделать что угодно, но зверских издевательств никто не допускал. Рабы выполняли всю тяжёлую работу, они выплавляли металл и, ты понимаешь, они нас обеспечивали доспехами, дороже них ничего не было у нас.

  4. sergey:

    № 126. Мы часто не могли предотвратить перемещение огромных масс людей, они передвигались без всякой разведки, полагаясь только на свою численность. Мы всеми силами старались их остановить, что за частую было совершенно невозможно, они все сами могли опрокинуть любого врага, они на это и надеялись. С китайцами было то же самое, они не имели той культуры, что им приписали, культура их была, я бы сказал, на самом плачевном уровне, то историки от истории преследовали свои меркантильные цели. Вымышленной историей они старались прикрыть ту огромную брешь, что оказалась в их выдуманной истории после нашего падения. Восточные народы и не подозревали, какую им роль отвели апологеты от истории, стараясь уничтожить всякую мысль о той исторической правде, которая их всех сводила с ума. Они больше всего желали завуалировать, они, я бы сказал, сами писали новую историю, стараясь, я бы сказал, они пытались забыть то унизительное положение в действительной истории, в котором они находились не один век. Они не могли простить нам своего рабского существования, они все просто готовы были нас сравнять с землёй. Что представлял собой Новгород тысячу лет назад, тогда не было никаких пирамид и тем более Рима не было и в помине. Мы отстроили Новгород, как ясно такого города не было нигде, Константинополь был по размерам больше в два раза, мы его почти догнали, перегнать не успели. Мы все его отстраивали, но об этом, наши враги, они сами когда-то его разрушили в назидание нам. Город был очень красивый, он находился на месте нынешней Казани, он был опоясан тремя линиями стен высотой с трёх этажный дом. Через каждые, полёт стрелы около ста метров, они защищали участки стен, взять город было практически невозможно, предательство, оно и было причиной в тысяча пятьсот шестьдесят втором году. Причины сдачи города, нашей столицы, крылись в том, что наши потомки перебили друг друга. Они все просто были предателями, они, наши родственники, принимали непосредственное участие во всех убийствах и предательстве, они были князьями и боярами, они владели всеми богатствами страны. Они всё потеряли, немногие из них сами бились на стенах города, не успев понять, почему им ударили в спину. Другие предатели Рюриковичи открыли ворота, они сами друг другу строили козни. Они открыли ворота немцам, полякам, французам, итальянцам, то не возможно всех перечислить, они рассчитывали договориться со своими бывшими рабами. Они рассчитывали на снисхождение своих бывших рабов, и получили костры, на которых их жарили, они то сами заслужили.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *