Структура основных сценариев и вариантов развития России после 2025 года
Будущее состояние безопасности может быть описано посредством двух
доминирующих и взаимосвязанных групп угроз: во-первых, попытками разрушить систему норм и правил…, а, во-вторых,
нарастающим беспорядком, возникающим из-за неспособности управлять кризисом
в слабых государства[1]
Объединенный оперативный план
по контролю над внешними условиями. 2035
Основными сценариями военно-политического развития России до 2050 года могут быть сценарии, объединенные в две группы, связанных с двумя принципиально разными направлениями как в развитии МО–ВПО, так и России[2]. Если первая группа сценариев основывается на известных или относительно известных парадигмах, а также фактах и информации, формирующих новые или развивающие прежние парадигмы, то вторая группа – на неизвестных или малоизвестных сегодня факторах, которые формируют новые парадигмы и которые могут сыграть решающую роль в будущем[3].
Иными словами, первая группа сценариев является так или иначе продолжением тенденций, существовавших до 2025 года, а вторая – синтезом прежних тенденций и новых парадигм. В самом общем виде эта логика может быть представлена на следующем рисунке:
Как видно из этого рисунка, принципиально важна «точка отсчета» – где именно в 2025 году окажется Россия, на каком этапе развития и по какому сценарию.
Первая группа сценариев развития России до 2050 года, вытекающих из преимущественного сохранения влияния прежних парадигм, а также сценариев и их вариантов развития, уже существовавших и реализованных в той или иной мере до 2025 года (Направление № 1), представляется достаточно известной. Соответственно, эта группа сценариев описывается легче, во многом по аналогии со сценариями и вариантами развития, развивавшимися до 2025 года. Вероятность реализации этих сценариев, как минимум, такая же, как и у возможных сценариев другого направления (Направление № 2), основанных на доминировании новых парадигм.
В частности, мы в настоящее время можем относительно точно прогнозировать развитие до 2025 года и после, до 2050 года как численности населения той или иной ЛЧЦ, так и будущие объемы экономик и даже их соотношение. Как и общее соотношение других сил. В качестве примера можно привести следующие иллюстрацию, связанную с динамикой демографических изменений. Так, общая численность населения в мире с 2015 по 2050 год увеличатся с 7,3 до 9,7 млрд. человек, т.е. на 2,4 млрд. человек (примерно на 25% по сравнению с настоящим временем. Причем это произойдет за счет прежде всего новых центров силы и ЛЧЦ в Азии, Африке и Л. Америке, где «прибавка» в 2 млрд. человек скажется очень ощутимой.
[4]
Таким образом, даже ориентируясь по прогнозам демографического и экономического развития, мы ожидаем, что после 2025–2030 годов значение новых центров силы, прежде всего, Китая, Индии, Пакистана, Индонезии, Бразилии и Мексики изменится настолько, что объективно поставит под сомнение возможность западной ЛЧЦ по-прежнему доминировать в мире.
Это также означает, что вероятность конфликтов между новыми центрами силы, с одной стороны, а старыми центрами силы, с другой, возрастает. Но не только, необходимо признать, что развитие возможных сценариев ВПО после 2025 года может принять остро антагонистический характер, даже если учитывать сохраняющиеся в настоящее время разногласия:
- между КНР и Индией;
- между Индией и Пакистаном;
- между КНР и странами Ю.-В. Азии;
- между КНР и Японией и США и т.д.
[5]
Необходимо сразу же оговориться, что противопоставляя эти два направления, нельзя их абсолютизировать, а дата – 2025 год, – хотя и имеет, как говорилось выше, определенное обоснование, но отнюдь не является абсолютно точной границей этапа в развитии МО. Она условна и отражает мое субъективное представление о том, что нынешний этап в развитии ВПО к 2023–2025 годам. Закончатся. Вероятнее всего серией региональных или глобальной войной, после которых развитие МО и ВПО должно либо перейти на новый этап, либо закончиться. В зависимости от конкретного состояния СО и развития многих субъективных факторов, эта дата может быть сдвинута по времени как в одну, так и в другую сторону. Так, существующее острое состояние ВПО в конце 2017 года, мною прежде прогнозировалось (в 2014 году) только на начало 2019 года. События (эскалация развития военно-силового сценария), как оказалось, развиваются быстрее и значительно негативнее для России, чем я оценивал, хотя именно в то время меня критиковали за пессимизм и даже алармизм.
Уже говорилось о важности максимально точного прогноза развития того или иного сценария ВПО и России в 2025 года, когда они станут «точкой отсчета» для будущих сценариев. На мой взгляд, можно обозначить эту «точку отсчета» для состояния ВПО или России следующим образом:
Состояние ВПО в 2025 году как «точка отсчета» сценариев развития России может быть крайне неблагоприятным в результате реализации предыдущих сценариев, а именно:
- характеризоваться состоянием войны России на нескольких ТВД (в Европе, Закавказье и Средней Азии) или серией длительных конфликтов, в результате которых возможные военные успехи будут отягощены крупными экономическими и социальными издержками;
- характеризоваться серией локальных войн России с «облачным противником» по одному–трем стратегических направлений, со всеми известными издержками;
- результатом относительно успешной войны с западной военно-политической коалицией, эскалация которой была остановлена на уровне конфликтов средней интенсивности;
- результатом серии злаковых, но не крупных побед российской армии в Сирии, на Украине, в Закавказье и Средней Азии, которые существенно изменили не только ВПО, но и МО в пользу России.
Этот прогноз вероятной «точки отсчета» в 2025 году предполагает, что ВПО будет развиваться до этого времени на основе известных парадигм и тенденций, существующих в начале 2018 года. Кроме того, доминирование прежних парадигм в развитии известных сценариев предполагает и возможность, более того, неизбежность, зарождения новых парадигм, которые, однако, в это период не имеют решающего значения. И наоборот. Наличие принципиально новых парадигм в 2025–2035 годах отнюдь не означает ликвидации прежних. На мой взгляд, существование в 2025–2035 годах старых парадигм будет определять на 60–70% будущую МО и ВПО, что неизбежно отразится и на сценарии развития России[6].
Вместе с тем, наличие 30–40% влияния новых парадигм на сценарии развития России может быть в определенные периоды времени решающим. Так, например, возникновение ракетного оружия в 50-е годы не отменило мгновенно необходимость создания и совершенствования стратегической авиации, которая и после развертывания многочисленных МБР и БРПЛ продолжалась, (хотя Н. Хрущев и пытался выступить за уничтожение бомбардировочной авиации в СССР). Более того, развития стратегической авиации стало постепенно требованием командования ракетно-ядерных сил, которое увидело в нем возможность использования ТБ в качестве платформ — носителей ракет.
Подобный синтез парадигм и основных тенденций заметят прежде всего в экономике страны, которая бывает, как правило, многоукладной, представляющей разные уровни технологического и социального развития. Так, на рубеже 2025–2030 годов в России она будет отражать одновременно реалии 3-го (индустриального) этапа, 4-го (информационного – индустриального) этапа, 5-го (информационно-технологического) этапа и даже 6-го этапа. При этом доли каждого из этого укладов в экономике и социальной структуре общества в 2025 году будут определяться очень подвижными, «гибкими» субъективными решениями правящей элиты России, принятыми в период 2018–2025 годы.
Базовые направления технологических укладов[7]
| 4-й технологический уклад | 5-й технологический уклад | 6-й технологический уклад |
| 1940–1980 гг. | 1980–2020 гг. | 2020–2060 гг. |
| Нефтеугольная и атомная энергетика | Нефтегазовая энергетика | Альтернативная энергетика, включая водородную |
| Автоматизация управления | Микроэлектроника | Нанотехнологии |
| ЭВМ и информатизация | Персональные компьютеры и Интернет | Глобальные телекоммуникационные информационные сети |
| Химизация | Биотехнология микроорганизмов | Биотехнология растений, животных, лекарств и генная инженерия |
| Зеленая революция | Информационные технологии | Фотоника и оптоинформатика |
| Авиастроение и космонавтика | Робототехника | |
| Автомобилестроение |
Очевидно, что для того, чтобы результаты ВПО в 2025 году была наиболее благоприятны, России прежде всего необходимо повысить технологический уровень обрабатывающих отраслей экономики, чтобы она стала не только восприимчивой к инновациям, но и способна к эффективной обороне. Иначе, как показывает табл., при низком технологическом уровне путь для инновационного развития экономики закрыт. Следовательно, России в первую очередь необходимо приступить к модернизации экономики, технологическому перевооружению обрабатывающих отраслей промышленности. Как правило, в соответствии с моделью «догоняющего развития» это осуществляется путем массированного и эффективного заимствования передовых западных технологий, доказавших свою высокую продуктивность на практике, так называемых технологий широкого применения. Так поступали в свое время Япония, Южная Корея и другие «азиатские тигры» и добились впечатляющих успехов в социальном и экономическом развитии. В последние десятилетия по этому пути успешно продвигаются две крупнейшие азиатские страны – Китай и Индия. России также целесообразно для скорейшего осуществления модернизации своей экономики активно закупать оборудование и технологии пятого уклада, обучать инженерно-технические кадры и тем самым стремительно повышать технологический уровень промышленности. В этом, собственно, и заключается задача технологического перевооружения экономики России, выдвинутая В.В. Путиным.
Любой анализ и прогноз, однако, предполагает разделение этих двух направлений из-за стремительности происходящих перемен в экономике, технологиях и социальной сфере в долгосрочной перспективе. В этой связи предлагается рассмотреть по порядку эти два принципиальные направления. При этом основания для анализа и прогноза первого направления, по сути являющегося преимущественно экстраполяцией сценариев развития России 2017–2025 годов есть, а для прогноза второго направления – требуются многочисленные дискуссии, согласования, предположения и неизбежные фантазии и додумывания.
Таким образом вся предыдущая логика исследования предполагает возможно долгосрочный прогноз развития России на период 2025–2050 годы представить следующим образом.
Как видно из рисунка, наиболее вероятными (из множества возможных) я полагаю в 2025–2050 годы три сценария, в основе которых находятся существующие в настоящее время парадигмы развития человечества, ЛЧЦ, МО и ВПО, выделенные в Направление №1, а именно:
- Сценарий № 1: «Мобилизационный» развития России в условиях национальной мобилизации и фактического перехода к ведению военных действий на нескольких ТВД (европейском, кавказском, среднеазиатском). К 2018 году развитие ВПО в мире и военно-политические условия России вплотную подошли к реализации этого сценария;
- Сценарий № 2: «Инерционный» сценарий развития России в условиях сохранения широкого спектра средств и способов военно-силового противоборства, но без масштабного использования Вооруженных Сил и оружия массового поражения. Этот сценарий был характерен для развития России с 2014 года по настоящее время, сопровождаясь эскалацией, которая привела его к фактическому состоянию вооруженного противоборства в ряде регионов, прежде всего Сирии, на Украине;
- Сценарий № 3: «Оптимистичный» развития России в условиях нейтралитета по отношению к противоборству основных ЛЧЦ и коалиций. Этот сценарий исключал бы в своих основных вариантах прямого вооруженного противоборства России или её участия в других военных конфликтах, но сохранял бы военно-силовое противоборство, сложившееся к 2018 году между Россией и другими ЛЧЦ, прежде всего, западной.
Важно сделать дополнительные три замечания, связанные с развитием предложенной логики формирования военно-политических сценариев развития России после 2025 года.
Во-первых, предлагаемые сценарии, как первого, так и второго направлений отнюдь не означают, что не может быть иных сценариев развития России. Речь идет о наиболее вероятных, на мой взгляд, из множества возможных сценариев развития, основанных на известных парадигмах.
Во-вторых, сами эти сценарии требуют конкретизации в нескольких вариантах, часть из которых будут рассмотрены ниже, а часть может проявиться в процессе развития этих сценариев.
В-третьих, как видно из рисунка, в «Направлении № 2» не рассматриваются конкретные сценарии, основанные на новых парадигмах – они слишком гипотетичны и не могут быть отнесены к категории «вероятные», а только «возможные». Некоторые из них будут рассмотрены в работе именно как гипотетические, хотя переход в категорию «вероятные» становится все более реальным по мере приближения 2025 года.
Подберезкин Алексей Иванович
[1] Joint Operating Environment, JOE 2035, DoD, Department Of Defense. – Wash.: Joint Chiefs of Staff, 2016. 14 July. – P. 4.
[2] См. подробнее: Подберёзкин А.И. Современная военная политика России. – М.: МГИМО-Университет, 2017. – Т. 1–2.
[3] Стратегическое прогнозирование и планирование внешней и оборонной политики: монография: в 2 т. / под ред. А.И. Подберёзкина. – М.: МГИМО-Университет, 2015. – Т. 1. – 796 с.
[4] Мир в 2050 году: Глобальные мегатренды Хариндер Коли / http://group-global.org/sites/default/files/prezentaciya_harindera_koli_rus.pdf
[5] Мир в 2050 году: Глобальные мегатренды Хариндер Коли / http://group-global.org/sites/default/files/prezentaciya_harindera_koli_rus.pdf
[6] См. подробнее: Подберёзкин А.И. Взаимодействие официальной и публичной дипломатии в противодействии угрозам России. В кн.: Публичная дипломатия: Теория и практика: Научное издание / под ред. М.М. Лебедевой. – М.: Издательство «Аспект Пресс», 2017. – С. 36–53.
[7] Акаев А. О новой стратегии модернизации экономики России / http://askarakaev.org/upload/iblock/223/2233ba30dfe8d5da50358b58167e323f.pdf. – P. 83.
Источник: «VIPERSON».
