Исключительные американские щупальца

Байден не выучил уроков Кеннеди

Обострение противоборства в гражданской войне на Украине при подстрекательской политике США и НАТО формирует военно-политическую ситуацию, по накалу и возможным последствиям подобную конфронтации накануне Первой и Второй мировых войн.

Сошлемся на появившуюся накануне кризиса между США и СССР в октябре 1962 года книгу Барбары Такман «Августовские пушки» с рассказом о начальном периоде Первой мировой войны. Книгу прочитал президент США Джон Ф. Кеннеди. Он был поражен, с какой быстротой государства, относительно не заинтересованные, за несколько дней погрузились в войну. Это был необратимый лавинообразный процесс. Кеннеди часто ссылался на принятие решений, приведших к Первой мировой, как на классический случай ошибок, которых следует избегать в век ядерного оружия.

Вряд ли можно утверждать, что уроки конфликтов ХХ века пригодны для всех времен и всех без изъятия государств. Американский президент, возможно, преувеличивал их универсальность. Но важно то, что лидер США осенью 1962 года признал их применимость к США.

В октябре 1962-го деэскалация кризиса стала возможной в условиях биполярной системы, когда СССР выступил стороной в урегулировании опаснейшего напряжения. Сегодня подобного равновесия в мире нет. Поэтому непродуманные действия США, исходящие из самопровозглашенной исключительности, якобы дающей им право решать судьбы мира, могут привести к трагическим последствиям.

Изменчивые сценарии конфликтов современности нередко оставляют инициаторов изменений наедине с новыми, непредсказуемыми опасностями. В полной мере это относится к событиям на Украине, где нынешняя эскалация может приобрести неуправляемый характер, что грозит перспективой большой войны. Американцы рассчитывают отсидеться за океаном. Европа в лице Германии, Франции и ряда других государств очень обеспокоена и пытается не допустить эскалации конфликта, способной перевести противостояние в неуправляемую фазу.

Ставка на доминирование

Одна из первых попыток теоретически осмыслить проблему управления конфликтами была предпринята в конце 1950-х годов в рамках противостояния СССР и США. Возникла теория эскалации, автором которой стал американец Г. Кан. Он предложил универсальную схему глобального конфликта, стадии которого в зависимости от состояния напряженности разбивались на отдельные ступени («лесенка эскалации», содержавшая 44 ступени, сгруппированные в 7 «пролетов»).

Предложенная Каном модель стала одной из первых попыток рассмотреть возможности адаптивного применения силы в условиях принятой тогда американцами стратегии ядерного сдерживания СССР. Модель базировалась на сочетании дипломатических, военных и других мер по контролю над развитием конфликта с целью не допустить глобальной ядерной катастрофы. В то время стороны исходили из существовавшего баланса сил в мире.

Нынешняя американская администрация, опираясь на сформулированный ею же принцип «исключительности и глобальной ответственности США», руководствуется подходами к принятию решений, демонстративно игнорирующими уроки истории. Стратегию ядерного сдерживания дополнила стратегия неядерного сдерживания, основанная на угрозе комплексного применения высокоточного оружия. Инструментом стратегического неядерного сдерживания является гибридная война США против России и Китая.

По мнению многих зарубежных специалистов, неядерное сдерживание якобы позволяет избежать развязывания даже ограниченных ядерных конфликтов. Особенно на региональном уровне – со стороны стран третьего мира и террористических организаций, получивших доступ к ядерному оружию. В то же время оно является важнейшим дополнением системы ядерного сдерживания, если в нем возникает необходимость. Материальной основой для реализации стратегии неядерного сдерживания считаются силы и средства Быстрого глобального удара, система стратегической ПРО, а также высокоточное оружие большой дальности действия – крылатые ракеты воздушного и морского базирования.

Развитие этих компонентов внешней политики свидетельствует о стремлении Вашингтона к доминированию в эскалации военных и невоенных способов давления на Россию и Китай с целью достижения заявленных геополитических целей. Ставка на доминирование проявляется и в действиях американской администрации на Украине, в частности в поставках Киеву современного оружия, в наращивании численности военных советников, в провокациях в Черном и Балтийском морях.

Авторы такого подхода считают, что наращивание военной помощи киевским властям в конечном итоге приведет к поражению ополченцев. При этом, похоже, предан забвению опыт «доминирования в эскалации» во Вьетнаме, приведший США и их союзников к поражению.

НАТО в американской стратегии

Сегодня администрация США привычно подключает организацию Североатлантического договора к реализации своих инициатив по сдерживанию России. На заседаниях Совета НАТО в феврале-марте нынешнего года прозвучало, что «основным вероятным противником является Россия». Хотя по мнению главы Национальной разведки США Д. Рэтклиффа, Китай представляет для США «гораздо большую опасность».

Укрепление потенциала сдерживания на суше, на море, в воздухе, в космосе и киберпространстве определяется следующими военно-политическими факторами:

• наращивание военного давления на Россию за счет активизации военных приготовлений альянса по периметру российских границ; при этом подход НАТО к России основан на двух элементах: оборона и диалог;
• необходимость укрепления коллективной обороны и наращивания совместного финансирования мероприятий по сдерживанию и обороне на территории НАТО, укрепления политического единства государств – членов блока;
• противодействие гибридным угрозам, в том числе путем совместного использования разведывательных данных по гибридным вызовам и систематического анализа уязвимостей, связанных с гибридной деятельностью Китая и России;
• обеспечение устойчивости по таким вопросам, как критически важная инфраструктура и коммуникации, включая связь пятого поколения и подводные кабели, сохранение технологического преимущества и конкурентоспособности;
• углубление отношений НАТО с Австралией, Японией, Южной Кореей и Новой Зеландией на фоне подъема Китая, налаживание взаимодействия с другими государствами-единомышленниками по всему миру.

Перечисленные меры по совершенствованию устойчивости блока как первой линии сдерживания и обороны США напоминают сводки о подготовке Европейского театра военных действий накануне войны.

Наращивается военная активность НАТО. Альянс и союзники в 2020 году провели 88 из 113 запланированных военных учений НАТО (около 20% учений были отменены из-за пандемии). Кроме того, 25 национальных учений союзников координировались с НАТО. Около 100 кораблей в составе 4 постоянных соединений ОВМС НАТО приняли участие в 23 учениях.

На масштабном учении Defender Europe в мае-июне 2021 года будут отрабатывать оборонительные и наступательные действия в Восточной Европе и Прибалтике. По замыслу учений, войскам НАТО предстоит штурмовать Калининградскую область, блокировать западные области России и отражать «массированное наступление русских». В отличие от прошлых лет особое внимание уделят не Восточной, а Южной Европе.

Из США в Европу перебросят значительные силы, включая подразделения 1-й кавалерийской и 82-й воздушно-десантной дивизий. Через Атлантику переправят сотни единиц военной техники. Из штата Флорида доставят 53-ю пехотную бригаду. Не исключено, что часть вооружений после учений американцы оставят в Европе.

Вниз к апокалипсису

В соответствии с документами Совместного оперативного планирования США (Joint Operational Planning) совместные и многонациональные операции (включая обычные и рутинные военные действия) и различные межведомственные мероприятия проводятся для того, чтобы разубедить или сдержать потенциальных противников и обеспечить или укрепить отношения с друзьями и союзниками.

То, чем занимаются сегодня США и НАТО в Европе в рамках эскалации обстановки вокруг Украины, пока укладывается в логику первого этапа – «сдерживания». Цель его – предупреждение нежелательных действий противника путем демонстрации возможностей и решимости объединенных сил. Этап включает в себя мероприятия по подготовке сил и условий для их развертывания и применения в случае, если сдерживание не увенчается успехом.

В условиях идущего к апогею кризиса действия включают:

• частичную мобилизацию;
• адаптацию сил и другие мероприятия перед развертыванием;
• первоначальное развертывание на театре военных действий;
• расширение сотрудничества в области безопасности;
• демонстрацию силы;
• развертывание сил противоракетной обороны;
• повышение готовности совместных или многонациональных структур связи и управления;
• активизацию всех видов разведки в интересах использования передовых систем вооружения;
• организацию операций по поддержке воздушных портов высадки в постхимической, биологической, радиологической и ядерной средах.

Многие действия на этапе сдерживания основаны на сотрудничестве в области безопасности, начатом на первоначальном нулевом этапе. Они также могут быть частью автономных операций.

На втором этапе эскалации осуществляется «перехват инициативы» путем применения возможностей совместных сил. В боевых операциях это предполагает проведение наступательных операций в кратчайшие сроки.

Третий этап, «доминирование», направлен на то, чтобы сломить волю противника к сопротивлению, а в небоевых ситуациях – осуществлять контроль и создавать условия для перехода к последующим этапам: «стабилизации» и «формирования гражданских органов власти».

Симбиоз стратегий

Наряду со стратегией сдерживания во внешней политике США практическое применение получает разработанная корпорацией РЭНД теория принуждения. Важным элементом ее является понятие «порог принуждения» (coercive threshold), до которого принуждаемый способен сопротивляться действиям принуждающей силы. По отношению к цели принуждения относительный потенциал объекта принуждения классифицируется как незначительный, ограниченный, средний и существенный.

На первоначальном этапе в условиях «нормальной» военно-политической ситуации для достижения цели принуждения используются невоенные средства: экономические, дипломатические, информационные, частично кибернетические.

Последующие четыре этапа отражают военно-политические ситуации, для урегулирования которых использование военных возможностей является необходимым элементом стратегии принуждения. Эскалация осуществляется от демонстрации военной силы и наращивания военного присутствия вплоть до ограниченного либо существенного применения военной силы. По подобному сценарию развивались события на Балканах вокруг Косово.

В основе тандема стратегий сдерживания и принуждения лежат политические адаптивные стратегии и вариации адаптивности. Эскалацию насилия предлагается рассматривать в рамках стратегии управления этапами подрывных действий. Она основана на реализации алгоритма адаптивного применения силы, предусматривающего сочетание различных способов силовых и ненасильственных действий. Это применение регулярных сил и сил специальных операций, иррегулярных партизанских формирований. А также кибератаки, психологическое воздействие на население и ВС с использованием современных технологий, санкции в экономической и финансовой сферах.

Сегодня в рамках развернутой Западом и США деятельности по завоеванию глобального господства используется хорошо структурированный комплекс подрывных технологий, поэтапно применяемых в цветной революции и гибридной войне. Цветная революция является лишь начальной, относительно бескровной фазой такого комплекса, построенного на эскалации силовых и ненасильственных действий.

Очередная попытка использования симбиоза стратегий сдерживания и принуждения против России, Китая и некоторых других государств сделана в подготовленном администрацией Байдена документе «Временные указания по стратегии национальной безопасности» от 3 марта 2021 года. В преамбуле заявляется: «Достижение внешнеполитических целей основывается на ключевом стратегическом предложении: Соединенные Штаты должны восстановить свои непреходящие преимущества, с тем чтобы мы могли отвечать на сегодняшние вызовы с позиции силы. Мы будем лучше строить наши экономические основы; восстановим наше место в международных институтах; поднимем наши ценности у себя дома и выступим в защиту их по всему миру; модернизируем наш военный потенциал, в то же время ведя в первую очередь дипломатию; и оживим непревзойденную сеть альянсов и партнерств Америки».

Впервые в американском официальном документе высшего уровня присутствует понятие «серая зона», где будет разворачиваться едва ли не основное противоборство США с Китаем и Россией. Противоборство в «серых зонах» предполагает активное использование информационно-пропагандистских, экономических, политико-дипломатических и других средств принуждения до порога применения военной силы.

Важной мерой принуждения является наращивание военного давления на Россию. В этом контексте особая роль отводится Украине, которая превращена в «серую зону» на границе с Россией и в один из ключевых театров гибридной войны против нашей страны.

Анализ действий США на Украине показывает, что Вашингтон по-прежнему намерен объединять два основных элемента военно-силовой политики: «оборонительный» (сдерживание) и «наступательный» (принуждение). Каждый из них характеризуется своими военными, политическими и экономическими параметрами, а также различием основных целей: сохранения или изменения статус-кво. Сдерживание – типичная стратегия сохранения, тогда как принуждение – стратегия по изменению.

Применительно к России обе доктрины предусматривают проведение последовательной и агрессивной линии, направленной на то, чтобы сорвать наше развитие, создать проблемы по внешнему периметру и контуру, спровоцировать внутреннюю нестабильность, подорвать ценности, которые объединяют российское общество. И в конечном итоге ослабить Россию и поставить ее под внешний контроль.

Опасность, исходящая от подрывных технологий, отражена в новой Военной доктрине РФ, где перечислены основные внешние опасности, включая «установление в государствах, сопредельных РФ, режимов, политика которых угрожает интересам РФ». А также внутренние опасности, к которым доктрина относит «деятельность, направленную на насильственное изменение конституционного строя, дестабилизацию внутриполитической и социальной ситуации», а также «деятельность по информационному воздействию на население, в первую очередь на молодых граждан страны, имеющая целью подрыв исторических, духовных и патриотических традиций в области защиты Отечества».

Фундаментом для проведения профилактических мер должны служить устойчивое экономическое развитие страны, укрепление ее военного потенциала, надежная охрана границ, система территориальной обороны, консолидация общества, патриотическое воспитание молодежи. Важное место отводится укреплению связей в рамках Евразийского экономического союза, ОДКБ, СНГ, ШОС, БРИКС.

Александр Александрович Бартош,
член-корреспондент Академии военных наук,
эксперт Лиги военных дипломатов

Источник: “НВО”.