Анкара – Баку: вместе или порознь?
Слепого следования Азербайджана в фарватере курса «новых османов» не будет
Государственная идеология Турции эпохи Эрдогана во многом базируется на доктрине «Стратегической глубины», сформулированной бывшим соратником президента А. Давутоглу. В её основе лежит стремление к возрождению былого величия Османской империи в новых условиях и на новых основах, но с использованием таких течений прошлого, как пантюркизм и панисламизм.
Стратегическая глубина определяет положение Турции, которой, согласно данным воззрениям, в силу расположения в прошлом на трех континентах предопределено играть руководящую роль по отношению к соседям. Турция – одновременно ближневосточная, кавказская, европейская и средиземноморская держава, что и дает ей основания для проведения «многомерной и ритмичной» дипломатии. По отношению к тюркскому миру она предстает в виде «большой геополитической матрешки», покрывающей всех остальных, включая Азербайджан. По принципу «Турция – “сверхдержава”», «Азербайджан – “региональная держава”».
Формально данная доктрина отрицает какую-либо конфронтационность и настаивает на своем «миролюбивом характере», выдвигая принципы «прагматизма, сотрудничества, посредничества и отсутствия проблем с соседями». В исполнении Эрдогана «Стратегическая глубина» во внешней политике Турции, однако, быстро прошла путь от «ноля проблем с соседями» к «проблемам со всеми соседями». В этом и проявилось главное внутреннее противоречие данной доктрины – противоречие между показным миролюбием и слегка подретушированным экспансионизмом.
Сами турецкие эксперты полагают, что «Стратегическая глубина» провалилась как из-за отсутствия у Турции ресурсов для проведения столь масштабной политики, так и по причине её неприятия Соединёнными Штатами и Россией. Турция вынуждена признать, что практически «все постсоветские тюркские страны не хотят быть зависимыми ни от кого и не ищут ни в одной стране образец для подражания». Относительный успех туркам сопутствовал лишь в отношениях с Азербайджаном.
Однако при внимательном рассмотрении нетрудно заметить, что и в Баку турецкие «неоосманские мотивы» особого отклика не находят. В Азербайджане государственная идеология тоже имеет авторский оттенок. Ее разработкой занимался многолетний глава администраций (1995-2019) президентов Гейдара Алиева и Ильхама Алиева, нынешний президент Национальной академии наук Рамиз Мехтиев.
В своих трудах, изданных в том числе в Москве, «О пользе познания истории в формировании национальной идеи» и «Национальная идея Азербайджана в эпоху глобальных трансформаций» он последовательно отстаивал идею «азербайджанствa». С ней как основой национальной консолидации вернулся к власти в период тяжелейшего кризиса государственности в 90-е годы Гейдар Алиев, с ней выступает и его сын, президент Ильхам Алиев. В основе этой концепции – «независимость и суверенитет», сильное государство, «модернизационный путь развития», «гармоничное взаимодействие с окружающим миром». Мехтиева на пути «интеграции в мировое сообщество» волнует сохранение национально-культурной самобытности азербайджанского народа без «вестернизации или ориентализации». На возрождение архаичных концепций пантюркизма и панисламизма сформированная при участии Мехтиева национальная идеология Азербайджана никак не направлена. В ней мало пересечений с визионерской неоосманской доктриной «Стратегической глубины», если они есть вообще.
Особенность внешней политики Азербайджана в том, что он подчеркнуто держится вне блоков и, сотрудничая с НАТО, особого рвения по скорейшему вступлению в альянс не проявляет. А Турция при всём её своеволии членство в НАТО сомнению не подвергает. Баку позиционирует себя как одна из ведущих и наиболее активных стран Движения неприсоединения. И хотя это объединение достаточно рыхлое и далеки времена таких его лидеров, как Неру и Тито, но 120 членов Движения неприсоединения – это моральная сила, позволяющая чувствовать себя не потерянными в мире.
В региональной политике принцип, которому старается следовать Азербайджан, – это дипломатия, основанная исключительно на базе двусторонних отношений. Даже в периоды обострений между Турцией и Россией Баку поддерживает хорошие отношения с обеими странами и по праву выступает в роли посредника, что позволяет ему иметь больший региональный вес.
В геоэкономическом отношении обе тюркские страны связывает усложняющаяся сеть трубопроводов по доставке нефти и газа из Каспийского бассейна. Ошибочно было бы полагать, однако, что это односторонний рычаг давления в руках Турции. В Европе, например, считают, что потребитель трубопроводного сырья попадает в большую зависимость, чем поставщик, тем более что у Азербайджана всегда есть альтернативные маршруты через Грузию, Россию и Иран, а турецкий бюджет без транзитных платежей пробьёт дно.
Легко прогнозировать, что в ближайшее время Анкара, находясь в тяжелом экономическом положении, потребует от Баку определенной оплаты за оказанную военную помощь в виде скидок на энергоресурсы и т.д. Ее интересам отвечает роль Азербайджана как поставщика сырья и потребителя готовой турецкой продукции. Этот подход неизбежно вступит в противоречие с потребностями Азербайджана в возрождении занятых им территорий (на что в предстоящие 5 лет планируется потратить $10 млрд) и в модернизации национальной экономики.
В экономике Турции достиг критического порога классический «имперский перегрев» (по Полу Кеннеди), когда «статусные» расходы превышают доступные ресурсы. Разница со сверхдержавами, пережившими подобное состояние (СССР в прошлом, США в настоящем), состоит лишь в том, что Турция «перегрелась» уже на пути к этому статусу, не достигнув его. За последние три месяца турецкая лира потеряла 15% по отношению к ведущим мировым валютам, а с начала года 25%. Резко упали из-за эпидемии коронавируса показатели турецкого экспорта (в первом полугодии на 26%). Авантюры в поисках «неоосманской мечты» в Сирии, Ливии, Ираке, Восточном Средиземноморье и на Кавказе дорого обходятся.
Совокупный внешний долг Турции составляет $421 млрд, из которых $181 млрд должен быть выплачен в течение года. При этом на попытках удержать курс Центробанк страны за последние годы сжёг $120 млрд. Сейчас валютные резервы страны насчитывают порядка $40 млрд. По мнению большинства западных аналитиков, финансовый крах Турции неизбежен. В свое время Евросоюзом были предоставлены близкие по параметрам суммы для «спасения» Греции, но Турция и не член ЕС, и со всеми успела поссориться, и греческое вето на гипотетическую помощь от Евросоюза ей гарантировано. Чтобы не погрузиться вместе с ней в черную дыру дефолта, Азербайджан срочно нуждается в серьезной экономической диверсификации.
После прекращения карабахской войны заметно изменилась тональность азербайджанских СМИ. В дни, когда чаша весов в противостоянии Баку и Еревана колебалась и нельзя было исключать вмешательства со стороны внерегиональных держав, говорили о совместной борьбе Азербайджана и Турции и об огромных заслугах последней в отстаивании азербайджанского суверенитета. После 9 ноября делается акцент на самостоятельную победу Баку. Так ведь Израиль и в самом деле не заявляет, что победа в войне была достигнута благодаря ему, хотя его поставки вооружений и техники Азербайджану значительно превосходили турецкие.
Официально Турция одобрила соглашение от 9 ноября, но подспудно проявляет разочарование. В Анкаре, видимо, примеряли лавры победителя на себя. Ведь Эрдоган вмешивался во многие войны, но победы нигде не одержал. А кроме того, кто-то, видимо, счёл, что азербайджанская «малая матрешка» уже плотно вошла в состав «большой», турецкой. Печать Турции негодует: переговоры о прекращении огня, состоявшиеся в Москве, «открыли нам не самую приятную картину. Россия, которая говорит, что “Карабах – это земля Азербайджана”, внезапно взяла на себя роль “старшего брата”». Действительно: а как же «отец родной» в Анкаре?
Парадокс в том, что последняя война, на плоды которой рассчитывала Турция, в долгосрочной перспективе приведет не к укреплению общетюркской идентичности, а к росту азербайджанского национального самосознания. Только сейчас можно с уверенностью сказать, что нация «азери» сложилась. Разумеется, это не значит, что Баку заплатит Анкаре неблагодарностью, их сотрудничество и взаимная поддержка продолжатся. Однако никакого растворения азербайджанцев в тюркском мире не произойдет, а уж тем более не будет их слепого следования в фарватере курса «новых османов».
Дмитрий Минин,
по материалам: Фонд стратегической культуры
Источник: “ВПА”.