«Водные войны» между Ираном и Афганистаном: кому выгодно?
В конце мая с афгано-иранской границы начали сыпаться тревожные вести о столкновениях, перестрелках и нападениях, сопровождаемые экзальтированными всплесками в социальных сетях.
Предположения о возможной внешней подоплёке событий имеют право на существование – уходя в 2021 году из Афганистана, американцы оставили запрещённым в России талибам горы оружия. Да и в рамках вековечной «большой игры» мало-мальски эффектный ответ на усилия Пекина по нормализации саудовско-иранских отношений выглядит вполне логично, тем более что «горючего материала» повсюду в регионе – более чем достаточно. Согласно некоторым свидетельствам, атакуя иранские погранзаставы, талибы широко использовали как оставленное американцами оружие (включая танки и пулемёты), так и более древние советские образцы.
Если вывести «за скобки» непростую историю ирано-афганских отношений (в XVIII веке, пользуясь «персидской смутой» племенные ополчения империи Дуррани неоднократно вторгались в Иран, вплоть до Тегерана), сегодня одним из «камней преткновения» можно считать является «водный вопрос», обострение которого обусловлено длительными периодами засухи в Афганистане и на юго-востоке Ирана.
Как заявил за неделю до столкновений спецпредставитель и поверенный в делах Ирана в Кабуле Хасан Каземи Куми, в течение месяца талибы должны допустить иранских специалистов для контроля уровня воды на «запирающую» реку Гильменд гидроэлектростанцию «Каджаки». Если будет установлено, что достаточный объем воды есть, однако соседи её Ирану не дают, это станет окончательным доказательством нарушения основополагающего права иранского народа, реагировать на которое нужно соответствующим образом. Ранее об этом же говорил президент Раиси в ходе рабочей поездки в страдающие от засухи юго-восточные районы страны: «Отнеситесь к моим словам серьезно, чтобы потом не ныть», обратился он к афганцам, пообещав, что Иран добьется всего, что ему положено: вопрос воды не имеет сроков давности.
Движение «Талибан» привержено договору с Ираном о водах реки Гильменд 1973 года, но ожидает, что позиция Тегерана будет соответствовать его букве, сказал, в свою очередь, министр иностранных дел «Исламского Эмирата Афганистан» Амир-Хан Муттаки, намекая тем самым на деление на засушливый и обычный год, что должно быть документально подтверждено. Талибы понимают проблемы сопредельной иранской провинции Систан и Белуджистан, особенно зависящей от доступа к реке, и относятся к ее жителям «как к своим», но и положение афганцев сейчас такое же – воды из реки не хватает всем – такова позиция Кабула, призывающего Тегеран не политизировать проблему. Таким образом, история повторяется из года в год: в то время как талибы ссылаются на водный дефицит, иранское космическое агентство демонстрирует доказательства наполнения реки водой.
Согласно агентство IRNA, «проблемы между двумя странами будут решаться более эффективно посредством диалога». Вместе с тем, Х.К. Куми приводит конкретные факты. Так, несмотря на обязательство предотвратить отвод воды в солончаковую впадину Гауди-Зира, за год туда (буквально в песок) ушло 2 млрд кубометров, в то время как Иран получил только 27 млн. Основные же претензии связаны со скоплением воды на ГЭС «Каджаки» в 700 км от границы.
Не более чем за неделю до пограничного столкновения Муттаки заверил по телефону своего иранского коллегу Хоссейна Амира Абдоллахиана по телефону, в том, что власти «ИЭА» выполнят свои обязательства по договору 1973 года, подтвердив намерение решить все вопросы путем переговоров. В свою очередь, Амир Абдоллахиан в очередной раз предупредил, что квота Ирана на воду из Гильменда (по соглашению 1973 года – 820 млн. кубометров в год) является «серьёзным требованием», невыполнение которого может подорвать двусторонние отношения. Глава иранской дипломатии предложил совместному техническому комитету проанализировать состояние водных ресурсов Афганистана с учётом десятилетий вооружённых конфликтов в регионе, так и не позволивших соглашению 1973 года заработать в полном объёме. Согласно этому документу, подписанному тогдашними главами правительств Амиром Аббасом Овейда и Мохаммадом Мусой Шафиком, устанавливался лимит перекачки воды из Афганистана в Иран – 22 кубометра в секунду и ещё 4 кубометра в секунду в незасушливые годы. В свою очередь Иран предоставил Афганистану доступ к портам Бандар-Аббас и Чабахар без дополнительных требований.
Река Гильменд, протяжённостью более 1100 километров, берущая начало в отрогах Гиндукуша севернее Кабула, протекает по большей части Афганистана, постепенно растворяясь водно-болотистых полях иранского Систана («Хамун»). Недостроенная плотина «Каджаки» с большим водохранилищем, возведение которой было инициировано американцами ещё в 1950 году, «успешно» провоцирует водный дефицит на юго-востоке Ирана, пишет TheCradle. В период с 1998 по 2001 год, пришедшийся на первое «пришествие» талибов, на фоне сильнейшей засухи они вовсе перекрыли подачу воды в Иран. В результате в районе озера Хамун начались сильные пылевые бури, что усугубило кризис экономический и социальный кризис в и без того неспокойных «белуджских» районах. Тысячи людей из района озера Хамун были вынуждены перебираться в города.
Исторически районы по берегам Гильменда, обеспечивающего около 40 процентов поверхностных водных ресурсов Афганистана, были весьма плодородными, формируя устойчивые экологические системы и поддерживая местные земледельческие общины. Однако начатое ещё в довоенном Афганистане строительство многочисленных плотин и каналов в провинциях Гильменд, Нимруз и Кандагар постепенно привело к сокращению водостока в почти исчезнувшее ныне озер Хамун.
Усугубило ситуацию открытие в марте 2021 года, ещё при режиме Гани, дамбы Камаль-Хан, создав дополнительные проблемы для провинции Систан и Белуджистан. По соглашению 1973 Камаль Хан является точкой водораздела между двумя соседними странами. Отвод воды в вышеупомянутое солончаковое болото Говдзаре, оставил Ирану лишь тоненький ручеёк…
Идя на очевидное обострение, помимо вооружённого давления на Тегеран, отдельные фракции весьма неоднородного движения «Талибан» могли демонстрировать свою «военную доблесть», отчасти преследуя и внутренние цели. Один из облечённых некими властными полномочиями представитель сети Хаккани заявляет о том, что «на каждые 10 литров воды нам нужно 20 литров топлива из Ирана. Иран должен нам 75 миллиардов долларов за воду, которая поступала в Иран за последние 40 лет». Сетевые талибы опубликовали боевую песню, призывающую муллу Мохаммада Якуба (исполняющий обязанности министра обороны «ИЭА» и сын покойного основателя движения муллы Мохаммада Омара) выступить против Ирана. Немаловажно, что с угрозами по адресу соседней страны выступили также и конкурирующие с Кабулом и Кандагаром группировки. Так, бывший заместитель начальника полиции центральной провинции Панджшер, некто Абдул Хамид Хорасани, обвинявшийся в многочисленных и разнообразных преступлениях, в видеообращении, вплоть до угроз «завоевать Тегеран».
Примечательно, что в последние недели стало заметно спокойнее на афгано-пакистанской границе, что наводить на мысли о некоторых закулисных договорённостях. Наконец (и это мы отчасти отметили выше), возможно, кое-кто из предводителей талибов рассчитывает на то, что стычки с Ираном привлекут внимание за океаном и приведут к началу процесса разморозки активов Банка Афганистана, с перспективой дальнейших контактов с Вашингтоном. В публикации выходящей в Лондоне арабской газеты Rai al-Youm упоминается недовольство внешних игроков ирано-саудовским сближением, фактически отодвинувшим на второй план поощряемые Западом нарративы вековечного суннитско-шиитского противостояния: «Соединённые Штаты потерпели поражение и потеряли более двух триллионов долларов после двадцати лет оккупации Афганистана. Теперь они хотят нанести ответный удар, разжигая межконфессиональную войну между движением Талибан и его самым опасным врагом – Ираном. К сожалению, есть некоторые арабские партии и даже страны, которые поддерживают этот кровавый сценарий из-за кулис». По мнению востоковеда Александра Князева, «в контексте взаимоотношений США и их союзников с Ираном, а также сложных отношений США с Кабулом Запад заинтересован в том, чтобы обострить конфликтность в этом регионе. Повлиять на взаимоотношения движения талибов с Ираном они не могут, но от нагнетания напряженности в информационном пространстве выигрывает только Запад».
Судя по публикуемым афганским экспертом Наджибуллой Садидом спутниковым снимкам, открыв шлюзы на ГЭС «Каджаки», талибы отчасти пошли навстречу требованиям иранцев. Пока это помогает плохо в силу природно-климатических факторов, а именно – больших потерь воды ввиду испарения и впитывания грунтом. По мнению Садида, решить эту проблему можно только через совместный ирано-афганский инвестиционный проект, реализуемость которого в сегодня, мягко говоря, маловероятна. Как пишет востоковед Кирилл Семёнов, «…нагнетание обстановки вокруг Афганистана представляется очень рискованной для интересов России тенденцией… Москва может оказаться втянута в не нужную ей эскалацию, последовав за спровоцированным обострением обстановки на границах Афганистана и российских партнёров по ОДКБ. Риски возрастают с учётом того, что общественное мнение, СМИ уже настроены таким образом, что вина за любое обострение вокруг Афганистана будет возложена на талибов. Хотя некоторые наши партнёры, вероятно, хотели бы решить собственные противоречия с ними российскими руками».
Утвержденной российским президентом обновлённой Концепцией внешней политики РФ предполагается не только «оказывать содействие становлению суверенного Афганистана», но «создать условия для интеграции Афганистана в евразийское пространство сотрудничества». В любом случае, формирование механизмов деэскалации, может оказаться полезным и других соседей Афганистана, ближних и дальних, последний раз встречавшихся в середине апреля в Самарканде. Пока же канцелярия специального представителя президента Ирана по делам Афганистана опровергает слухи об увеличении военного контингента на границе. Пресс-секретарь губернатора провинции Герат заявил об отсутствии проблем на границе, однако с противоположной стороны ясности меньше. Можно с уверенностью предсказать, что неурегулированные «водные» разногласия могут быть использованы деструктивными силами и по другим направлениям – в частности, в Центральной Азии.
Александр Григорьев
Источник: “ВПА”.
