Чужой кровью, на чужой территории

Прокси-война как перспективный инструмент стратегического сдерживания в военных конфликтах ХХI века

Жертва, посредник, заказчик

Поскольку ядерная война не оставляет шансов на выживание ни одной из сторон, концепция прокси-войны приобрела особую привлекательность для «любителей» загребать жар чужими руками. Именно поэтому Вашингтон и ухватился за этот вид боевых действий – как дьявол хватается за грешную душу.

История прокси-войн насчитывает столетия. Все прокси-войны, в том числе и современные (Вьетнам, Сирия, Ливия, Украина и пр.) отличаются друг от друга по целям, составу участников, формам и способам действий сторон, а вероятные или действующие противники (отдельные государства и коалиции) имеют доступ к высокотехнологичным средствам ведения войны.

Сегодня на Украине прокси-агент в лице правящих элит, находящихся под влиянием Вашингтона, получает в своё распоряжение высокоточное оружие, артиллерийские и ракетные системы дальнего радиуса действия, кибер- и роботосистемы для дистанционного проникновения на критические объекты инфраструктуры противника. При этом расширяются возможности доступа неядерных государств, а также негосударственных структур к технологиям, необходимым для создания оружия массового уничтожения. И это ещё одна причина, почему прокси-война рассматривается как востребованный инструмент стратегического сдерживания. Но для начала давайте определимся с понятиями.

Прокси-война – это международный конфликт между двумя странами или коалициями, которые пытаются под различными предлогами достичь намеченные цели с помощью военных действий на территории третьей страны с использованием её же ресурсов.

Что касается Украины, то здесь концепция прокси-войны (ПВ) реализуется с учётом принципа взаимодействия и взаимозависимости трёх участников вооружённого конфликта:

• государства-заказчика (США);
• государства-мишени, выступающего в роли объекта прокси-войны (Россия);
• третья сторона – собственно прокси-агент (Украина), действиями которого во внутренней и внешнеполитической сфере манипулирует заказчик.

Выгоду этого вида военного конфликта для заказчика обусловливают следующие факторы:

• наносится прямой ущерб государству-мишени при конечной цели его ослабления, развала и перехода под внешнее управление;
• экономически и политически прокси-война выгодна заказчику, поскольку военно-техническая помощь прокси-агенту является мощным источником прибыли для ВПК (в данном случае – американского). Кроме того, заказчик ПВ получает дополнительные бонусы к репутации «поборника демократии»;
• минимизируются угрозы национальной безопасности государства-заказчика, поскольку прямого его участия в военных действиях нет;
• заказчику выгодно использовать ресурсы прокси-агента в силу простой и циничной логики: гибнут чужие солдаты – пушечное мясо конфликта, разрушается чужая страна;
• и самое главное: в дополнение к стратегическому ядерному сдерживанию прокси-война в отношениях между великими державами является эффективным инструментом стратегического неядерного сдерживания.

Не секрет, что проблема стратегического сдерживания занимает центральное место в политике великих ядерных держав. Вот и в недавно принятой Стратегии национальной безопасности США практически прямым текстом говорится, что курс на наращивание способностей сдерживания обусловлен необходимостью противостоять усиливающейся России и Китаю, модернизация промышленности которого проходит ударными темпами, а также Ирану, продолжающему ядерные разработки. В этих условиях акцент на прокси-войны как элемент стратегии сдерживания превращается в заметный компонент американской политики.

Домашняя заготовка США

Концепция использования прокси-войны, в том виде, как её понимает страна-разработчик (США), предусматривает координацию подрывных действий заказчика и прокси-агента во всех сферах общественной жизни страны-мишени. Смысл применения инструмента «прокси-сдерживания» заключается в демонстрации потенциальной жертве опасности продолжения избранного курса и в принуждении её отказаться от реализации поставленных целей. Причём рамки воздействия прокси-войны на противника могут оказаться более «растянутыми» по временной оси конфликта, чем прямая угроза применения ядерного или высокоточного оружия.

Стратегия сдерживания с использованием факторов прокси-войны разрабатывается государством-заказчиком и представляет собой осуществляемый прокси-агентом по единому замыслу и плану комплекс мер в политической, военной, экономической, кибернетической, информационной и других сферах. Функция прокси-войны как инструмента сдерживания существенно отличается от ядерного и неядерного (например, концепция быстрого глобального удара) видов сдерживания, построенных на симметричном ответе.

При этом прокси-войне присущ асимметричный характер в первую очередь за счёт способности гибко управлять эскалацией военного конфликта и демонстрировать противнику наличие широкого диапазона силовых и не силовых средств и методов воздействия государства-заказчика на государство-жертву.

Стратегия прокси-войны позволяет обеспечить сдерживание не только военными средствами, но и угрозами в экономической, информационной, кибернетической сферах, возможностью применения других жёстких мер в отношении оппонента ещё до применения военной силы. Прокси-война позволяет втянуть государство-мишень в военный конфликт в стране так называемого прокси-агента и использовать участие государства-мишени в военных действиях для его же ослабления и последующего развала. Именно такие цели преследует прокси-война на Украине, которая фактически ведётся между США и Россией.

Не хочешь – заставим

Если вооружённое насилие – это самая радикальная форма принуждения, то, по англосаксонской логике, прокси-война представляет собой более гибкое средство сдерживания, угроза использования которого построена на способах «неявного» принуждения с применением адаптивных технологий силового и несилового воздействия на противника. Способность к адаптации придаёт прокси-войне возможность добиваться изменений национальной политики отдельного государства, его международной политики в регионе и мире, ослаблять одних субъектов и усиливать других, вплоть до полной потери субъектности в результате утраты государством реального суверенитета.

Таким образом, прокси-войну как инструмент гибридной войны следует считать своего рода «поворотным пунктом» в решении задач стратегического неядерного сдерживания, достигнув который стороны могут принять решение отказаться от противоборства и перейти к поиску компромисса, не доводя ситуацию до вооружённого столкновения, или продолжить наращивать интенсивность военных действий вплоть до глобального конфликта.

В этом состоят своеобразие и опасность гибридной войны как нового вида межгосударственного противоборства.

Использование возможностей ПВ как средства стратегического неядерного сдерживания на театре военных действий прокси-войны (ТВД ПВ) определяется рядом факторов:

• прокси-война позволяет осуществлять не только эскалацию насилия, но и его деэскалацию, что позволяет придать процессу развития насилия большую адаптивность и гибкость за счёт синхронизации силовых и несиловых гибридных угроз по виду, времени, месту и интенсивности применения;
• «прокси-сдерживание и принуждение» эффективны как против крупных государств, так и против стран, которые по ряду причин не рассматриваются как объекты применения против них ядерного оружия или массированного применения высокоточных боевых средств в обычном оснащении. В такой роли может оказаться сравнительно небольшое государство, которое пытается нанести ущерб заказчику прокси-войны, рассчитывая на защиту со стороны международного сообщества, союзников и партнёров в случае прямого применения против него военной силы;
• в идеале ядерное сдерживание не должно применяться против негосударственных субъектов мировой политики, но могут использоваться такие инструменты прокси-войны, как силы специальных операций, ЧВК и некоторые другие структуры, предназначенные для действий в серых зонах;
• с другой стороны, децентрализованные модели управления операциями прокси-войны на тактическом уровне повышают риск обострения локальных конфликтов с перспективой неконтролируемого расширения их географии и интенсивности на всём ТВД. Это делает крайне востребованной разработку научно обоснованных подходов к прокси-войне как средству стратегического неядерного сдерживания;
• масштаб операций прокси-войны определяется сферами их проведения не только на суше, на море и в воздухе, но и в киберпространстве, в космосе, финансово-экономической и культурно-мировоззренческой областях, а также – разнообразием технических средств, используемых субъектами прокси-войны, в том числе новейшими военно-техническими средствами разведки и уничтожения (БПЛА, мощные компьютеры для обработки «больших данных», искусственный интеллект, мобильная связь пятого поколения и др.);
• в целом прокси-война не требует разработки каких-либо новых систем оружия и военной техники.
  

Технология скрытого насилия

В международных отношениях принуждение, как форма насилия, применяется в различных моделях. Чаще принуждение используется в качестве косвенного (скрытого) насилия, которое не предполагает непосредственного использования силы и на начальной стадии подразумевает лишь угрозу применения силы (политическое давление, дипломатический ультиматум). По содержанию и объекту направленности насилие можно подразделить на политическое, военное, экономическое, духовное (идеологическое), административное (судебно-законодательное). Конечная цель принуждения – заставить объект прийти к выводу, что уступчивость – лучший способ реагирования, чем игнорирование требований принуждающего.

Если сдерживание призвано не допустить совершения противником нежелательных действий под угрозой применения против него военной силы, то принуждение имеет целью заставить объект подчинить свои действия требованиям принуждающего – например, отказаться от планов пересмотра установленных границ, реализации определённых экономических проектов, снизить уровень военной активности, уйти со спорной территории и т.д.

Эффективность принуждения измеряется тем, насколько быстро удастся сломить противника и подчинить его своей воле. При этом в некоторых случаях в задачу дипломатии может входить предоставление стороне, подвергшейся принуждению, возможности для поиска компромисса, чтобы не загонять её в угол. Сочетание указанных и некоторых других факторов обеспечивает особую роль принуждения в спектре стратегий обеспечения интересов государств и коалиций.

Доктрина отрицания

Перед фактом появления у России и Китая новых систем вооружения, отличающихся высокой эффективностью, американское военное лидерство заметно сужается, чему также способствуют политические и экономические неурядицы в США. В результате Соединённые Штаты могут столкнуться с ограничениями в использовании технологий для расширенного сдерживания своих оппонентов и соперников. В этих условиях Вашингтон рассматривает в качестве одного из способов воздействия на потенциального противника так называемое сдерживание путём отрицания (deterrence by denial), рассчитанное на создание физических препятствий противнику в достижении поставленных целей.

Именно на такой результат направлено провоцирование прокси-войны на Украине и вокруг Тайваня. Эффективность этой формы сдерживания зависит от опасения, связанного с издержками, которые может понести противник в случае активных действий с его стороны. В случае с Украиной такая задача достигается за счёт накачивания киевского режима современной боевой техникой и оружием при активной дипломатической и экономической поддержке со стороны НАТО и ЕС.

В контексте прокси-войны с Россией США рассматривают три формы сдерживания путём отрицания. Первая состоит в том, чтобы создать условия, при которых территорию прокси-агента или часть территории было бы труднее взять под свой контроль вооружённым способом. Ради этого, как уже отмечалось, и происходит расширение поставок Киеву военной техники и оружия, осуществляется подготовка ВСУ, направляются в зону боевых действий наёмники и частные военные компании.

Вторая форма сдерживания посредством отрицания заключается в том, чтобы усложнить задачу пересмотра границ. Этот вариант предпочтительнее в том случае, когда союзник слишком слаб, чтобы самостоятельно обеспечить надёжную защиту своей территории. Подобный подход, применительно к Украине, которая объявлена США, НАТО и ЕС объектом агрессии со стороны России, включает предоставление Киеву оружия такого количества и качества, которое позволит вести партизанскую войну до достижения определённого компромисса.

Третья форма сдерживания путём отрицания состоит в том, чтобы сделать прокси-агента в социально-экономическом и промышленном отношении сильнее, чем прокси-мишень. Но вряд ли такой вариант подойдёт для Украины в обозримой перспективе после предпринятых действий по демилитаризации в контексте специальной военной операции.

Следует отметить, что концепция сдерживания посредством отрицания открывает новые возможности и в области информационно-психологической войны, в которой полем битвы становится человеческий разум. Здесь главная цель – изменить не только сознание, но и то, как люди думают, то есть навязать свою идеологию.

Например, на Украине важную роль сыграло организованное Вашингтоном и местными националистическими силами информационно-психологическое воздействие на сознание украинского населения при подготовке гражданской войны на юго-востоке Украины с последующим переформатированием внутреннего военного конфликта в прокси-войну против России.

Александр Бартош,
член-корреспондент Академии военных наук

Источник: “Звезда”.