Туркменистан в системе Евразийской безопасности

Юхновец И. В.,
студент группы АК1-31

Московский государственный технический университет им. Н.Э. Баумана
Научный руководитель: Бочарников И.В., докт. полит. наук,
профессор кафедры “Информационная аналитика и политические технологии”

В статье рассмотрено положение Туркменистана в современном политическом мире. Показывается, чем Туркменистан вызывает интерес других государств. Раскрываются проблемы, влияющие на стабильность и безопасность этой республики.

Туркменистан выделяется из стран Центральной Азии по многим критериям. На территории государства имеются огромные запасы полезных ископаемых (в особенности – природного газа, по объёмам которого Туркменистан занимает 4-е место в мире). На западе республика обладает протяженным побережьем Каспийского моря, а на юге граничит с Ираном и проблемным государством Афганистан. Туркмения – нейтральное государство, и единственное в мире, чей нейтралитет закреплён резолюцией генассамблеи ООН (принята 12 декабря 1995 г.). Эти и некоторые другие факторы влияют на интерес к Туркменистану со стороны других игроков международной политической арены, а также на его роль в системе Евразийской безопасности.

Туркменистан входит в пятёрку прикаспийских государств. Долгое время после распада СССР правовой статус Каспийского моря не был урегулирован, что приводило к конфликтам по поводу принадлежности нефтегазовых месторождений и прав на их разработку и эксплуатацию. В качестве примера можно привести нефтегазоносное месторождение «Сердар», расположенное практически посередине между побережьями Туркменистана и Ирана и ставшее из-за этого очагом споров и претензий между этими государствами, продолжающихся более 20 лет[1]. Важным этапом в решении каспийской проблемы стала Конвенция о правовом статусе Каспийского моря, принятая 12 августа 2018 г., но на этом вопрос о разделе между сторонами дна и недр окончательно не решился, поскольку конвенция не даёт чёткого разграничения на сектора, а только указывает на его необходимость и предписывает осуществлять разделение по договорённостям в двух- и трехстороннем порядке в соответствии с международными правовыми нормами. В ближайшее время документ будет далее обсуждаться и дописываться.Принятие Конвенции стало новым шагом для Туркменистана на пути к урегулированию споров с Ираном и Азербайджаном. Вдобавок, её положения позволят Туркменистану осуществить проект Транскаспийского газопровода, который планируется проложить между г. Туркменбаши и г. Баку, поскольку для этого не потребуется согласие со стороны государств, по чьим секторам не будет проходить трубопровод. Газ из Туркмении дальше по Южному газовому коридору (ЮГК) может поступать через Азербайджан и Турцию в Европу. Поэтому у Туркмении есть возможность в скором времени начать конкурировать с ведущими поставщиками в сфере экспорта газа в страны Европы.

Как уже говорилось, запасы газа в Туркменистане огромны. Доказано существование 19.5 трлн м3  газа (против 35.0 трлн м3 в РФ)[1]. Несмотря на это, в 2017 году объём добычи в Туркменистане и России различались более чем в 10 раз: 62 млрд м3 и 635.6 млрд м3 соотв. При этом внутреннее потребление составило 28.4 млрд м3, а экспорт – 33.6 млрд м3, из которых 31.7 млрд м3 – в Китай. Для сравнения, в 2015 году[2]: добыча – 72.8 млрд м3, экспорт – 38.1 млрд м3, в том числе в Китай – 27.7 млрд м3, Иран – 7.2 млрд м3, Россию – 3 млрд м3. В 2016 году Туркмения потеряла Иран и Россию в качестве импортеров газа вследствие разногласий по ценам, а также претензиям Ашхабада к партнёрам по поводу оплаты ранее поставленного сырья. Особо заметим, что в 2007 году объем поставки газа в РФ составлял 42.6 млрд м3.[3] В настоящий момент единственным крупным потребителем остаётся Китай, экспорт в который характеризуется сравнительно низкой ценой и удержанием части оплаты ради погашения туркменских кредитов, выданных Китаем во время правления С. Ниязова на строительство в Туркмении нефтегазовой инфраструктуры и трубопроводов[2]. Туркменистан играет важную роль в газовой отрасли Китая, поскольку обеспечивает 35% всего импорта этого сырья в КНР и 81% импорта газа, поставляемого в КНР по трубопроводам1.

Самым важным из создающихся сейчас проектов является магистральный трубопровод TAPI (Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия), который позволит Туркмении расширить рынок сбыта ресурсов. Однако, строительство, а в дальнейшем – функционирование TAPI сопряжено с рядом проблем и вопросов, вызванных региональной спецификой. Так, трубопровод будет строиться на территориях Афганистана, подконтрольных террористическому движению «Талибан», что делает невозможным полное обеспечение его безопасности. Более того, он пройдёт по неспокойной пакистанской провинции Белуджистан и будет заканчиваться на границе Пакистана и Индии, между которыми есть территориальные и национальные разногласия. Эксперт по вопросам Центральной Азии Гюнтер Кнабе считает, что проект TAPI обладает и миротворческим смыслом: он может сгладить разногласия Индии и Пакистана и напряжённую обстановку в Афганистане благодаря общей заинтересованности в газе из Туркменистана[3].

Влияние Афганистана на Туркменистан значительно. Здесь следует напомнить, что Туркменистан – нейтральное государство, не участвующее ни в каких конфликтах, не вступающее в какие-либо организации коллективной безопасности (ШОС, ОДКБ и т.д.) и провозглашающее миролюбие, дружбу и сотрудничество между игроками политической арены. Несмотря на это, республика имеет армию, численность которой составляет 36.5 тыс. чел., что является необходимостью ввиду её географического местоположения. Оборонные расходы за 2017 год составили около 200 млн. $[4], хотя точных данных правительство государства не озвучивает. По боеспособности армия занимает 80-е место в мире, чем превосходит армии Кыргызстана и Таджикистана (91-е и 96-е соотв.), но значительно уступает армии Узбекистана (39-е место)4. Однако в работе [4] указывается, что даже такая туркменская армия сможет разгромить группировки афганскихджихадистов, если они решат напасть на Туркмению. Сейчас эта проблема особенно обостряется, поскольку неофициальное партнёрство властей Туркмении и талибов, которое наблюдалось во времена правления С. Ниязова, с приходом к власти Г. Бердымухамедова стало сменяться конфликтными настроениями[5]. Ярким подтверждением служит разрешение Ашхабада на размещение ВВС США своей авиабазы на аэродроме «Мары-2», что в 280 км от Афганистана5.

В последнее время в Афганистане активизируется деятельность ИГИЛ, к которому присоединяются боевики как из «Талибана», так и из других вооруженных группировок. И любая такая организация несёт угрозу национальной безопасности Туркменистана. Поэтому сейчас основные силы туркменской армии сосредоточены на Афганско-Туркменской границе. Эта граница является протяжённой (744 км) и весьма напряжённой: имеют место периодические нападения боевиков на пограничные заставы [4]. Хотя в настоящее время Туркменистан и укрепляет её защищенность, полностью исключить возможность незаконного пересечения пограничники не могут. А если учесть высокую свободу перемещений по стране и значительную открытость границы Туркменистана и Казахстана, с которым Россия состоит в едином экономическом пространстве, стоит задуматься о потенциальном «коридоре» для боевиков в виде «Афганистан → Туркменистан → Казахстан → РФ»[5]. Поэтому Москва заинтересована в защите Туркменистана и в частности – его границы – от угроз с афганской стороны. Более того, Россия уже предлагала свою военную помощь в этом вопросе, но Ашхабад предпочёл справляться самостоятельно.

Согласно некоторым источникам, ряды афганских боевиков пополняются и гражданами Туркмении, незаконно пересекающими границу. Это также вызывает беспокойство. По данным Кабула, численность туркмен, перешедших на сторону исламистов, уже достигла 350-400 человек[6]. Большинство из них рассматривает нападение на Туркменистан как способ свержения режима Г. Бердымухамедова. Причина таким настроениям – глубокий социально экономический кризис, продолжающийся в Туркмении уже несколько лет, и непринятие государством каких-либо мер по его преодолению. Подробнее о кризисе написано в конце статьи. Что касается обороны республики – правительству и руководству вооружённых сил стоит серьезно задуматься над преобразованиями в армии и повышением её боеспособности. Самым важным аспектом является модернизация техники, большинство единиц которой в войсках Туркменистана сейчас устарело и подлежит списанию.

Вступление Туркменистана в ШОС и ОДКБ не ухудшило бы ситуацию. Эти организации не являются военными блоками, а нацелены на борьбу с терроризмом и сепаратизмом. Примечательно, что Туркмения состоит в ОБСЕ и участвует в её программах пограничной безопасности. Так и гипотетическое вхождение в ШОС и ОДКБ не противоречит принципам нейтралитета Туркменистана. Важно, что цели этих организаций направлены не на дестабилизацию мирового порядка, а на его сохранение и развитие.

В заключение статьи стоит упомянуть, что все нынешние проблемы внешней политики Туркменистана развиваются на фоне не менее значимых проблем политики внутренней, а также экономики. Как упоминалось, страна переживает тяжелейший кризис со времен распада СССР. Даже в Ашхабаде регулярно наблюдаются очереди за хлебом, другими первоочередными продуктами и товарами первой необходимости[7]. Из всех стран СНГ в Туркмении одни из самых низких социально-экономических показателей. При этом правительство пока не предпринимает значимых шагов, способных как-либо улучшить ситуацию. Наоборот, известные туркменские, уникальные для современного мира, льготы – бесплатные газ, вода и электричество – с 01 января 2019 г. уйдут в прошлое. Туркмения остаётся крайне закрытой от внешнего мира страной с крайне низким уровнем свободы слова. В 2018 г. власти запретили лицам моложе 40 лет выезжать за границу. Легальный въезд иностранцам в Туркменистан тоже очень осложнён, что приводит к практически отсутствующему туризму в стране.

Данные внутренние проблемы могут пагубно повлиять на развитие ситуации при возможном нападении афганцев на Туркменистан. История показывает, что любое государство куда более способно к обороне, когда политическая, экономическая и социальная системы в нём стабильны. Сейчас в Туркменистане из них стабильна только политическая система. Нужно отдать должное, в период с 1990 по 2013 в Туркменистане произошёл только один террористический акт, в то время, как в соседнем Таджикистане таковых – 180.[4] В стране полностью отсутствует легальная оппозиция, а нелегальная практически себя не проявляет. Однако, что подтверждает арабская весна, даже прочные с виду авторитарные режимы могут абсолютно неожиданно испытать крах[4].

Нейтралитет не предписывает закрываться от внешнего мира и устанавливать с ним минимальные контакты. Наоборот, в таком сложном геополитическом положении, в каком находится сейчас Туркменистан, партнёрство с ведущими государствами может оказаться весьма полезным. К тому же, многие страны региона заинтересованы в процветании и развитии Туркмении. А примером Ирана подтверждается, что можно быть развитой и умеренно открытой страной, даже когда соседями являются Афганистан и Пакистан.


[1]Поданным BP Statistical Review of World Energy (June 2018)

[2]Поданным BP Statistical Review of World Energy (June 2016)

[3] ОАО «Газпром», годовой отчёт 2007

[4] По данным GlobalFirepower

[5] https://radiovesti.ru/brand/60948/episode/1365052/

[6] https://aqparat.info/news/2018/06/28/8896695-turkmenistan_s_gazom_no_bez_edy.html

[7] https://tengrinews.kz/sng/v-stolitse-turkmenistana-vyistroilis-ocheredi-za-hlebom-357407/

Литература и источники

  1. И. С. Рожков.Энергетический фактор как триггер формирования международного режима Каспийского моря на современном этапе. // Вестник МГИМО-Университета. 2018. № 1 (58). С. 110-126.
  2. А. Н. Медведев. Экономические интересы Туркменистана остаются в заложниках внешнеполитической ситуации. // Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2016. Т. 15, № 10: Востоковедение. С. 152–158.
  3. С. А. Булаев. Газопровод «ТАПИ»: задачи, перспективы и конъюнктура газового рынка. // Журнал «Управление устойчивым развитием», Казанский национальный исследовательский технологический университет. 2016. № 4 (05). С. 34-32.
  4. Ю. Е. Фёдоров. Афганистан в новых военно-политических реалиях: что это значит для его соседей в центральной Азии? // Журнал «Индекс безопасности». 2015. Т. 21, № 1 (112). С. 29-46.
  5. Е. П. Ионова. Туркменистан: газовые интересы в контексте политики безопасности. // Журнал «Россия и новые государства Евразии», НИИ МИЭМО РАН. 2016. № 1 (30). С. 127-135.

 

 

Вам может также понравиться...

комментария 2

  1. Михаил:

    Водной границы у Афганистана нет.
    …посередине между побережьями Туркменистана и Афганистана и ставшее из-за этого очагом споров и претензий между этими государствами.
    Подразумевался Иран скорее всего.

Добавить комментарий для nicpnb Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *