Руслан Хасбулатов: У нас экономикой руководят либералы-кунаки

Руслан Хасбулатов об альянсе власти и деловых людей как узаконенном мошенничестве, управленческом кризисе и необходимости кадровой революции, о пользе низких цен на сырье, о том, что студенты-экономисты не читают Маркса и — феномене Кадырова.

Василий Колташов: Гость «Открытой студии» — Руслан Имранович Хасбулатов, заведующий кафедрой Мировой экономики РЭУ имени Плеханова, член-корреспондент РАН, экс-председатель Верховного Совета России.

Руслан Имранович, на днях нефть на мировом рынке резко подорожала. Цена поднялась, рубль несколько укрепился. Получается, мы сохраняем сырьевую экономику, модель экспорта спасена? Так ли это?

Руслан Хасбулатов: Считаю, что такие обобщения, извините, просто глупы, несерьезны. Это же детские рассуждения, совершенно не свойственные экономическому анализу. Проблема глубже, она была обозначена давно. О ней говорили многие экономисты классического образования, фундаментальные исследователи еще в первые годы, когда только-только в казну начали поступать эти крупные деньги. Повышение цен на нефть, я хочу напомнить всем, в том числе и своим коллегам, началось с мая 1999 года. И уже в самом начале 2000 года цена была свыше 25 долларов, поднявшись с 12 — 13 долларов. Вот дата начала эры высоких цен на нефть, май 1999 года. Тогда мы писали, говорили, что надо использовать этот дар Божий, что высокие цены на нефть — это не проклятье, как часто пишут неучи, бездарные люди. И рубль у нас, кстати, не деревянный, а нефтяной. Есть разница между деревянным и нефтяным рублем. Так вот, надо использовать этот дар Божий, чтобы развить свою экономику, прекратить ее деградацию, промышленные отрасли поднять. Например, машиностроение, станкостроение… Но ведь ничего не делали! Сегодня, к сожалению, целое поколение управленческих кадров в государственном аппарате воспитаны на том, чтобы только перераспределять этот дар Божий, который не есть продукт труда, а он принадлежит народу.

Министерства перестали нести ответственность за состояние своей отрасли. Никто не отвечает за состояние регионов. Они только распределяли эти деньги. Конечно, сейчас после 15 лет практически праздной, ленивой жизни невозможно войти в колею и начать что-то делать. Отсюда и причина большой растерянности в верхних эшелонах управления: начиная от президента, премьера, которые не могут ничего путного сказать, что нам делать, как выходить из кризиса. Все ссылаются на трудные времена, но, извините, а когда не было трудных времен? Вся история России состоит из трудных времен. Так что, сегодня у нас кризис не экономический, не социальный, не экологический, не продовольственный. Сегодня у нас — кризис системы государственного управления, начиная с президентского и премьерского… Нужна серьезная кадровая революция. У нас в стране нет ни одного нормального, профессионального менеджера. Нужны специалисты своего дела, мастера, которые что-то умеют делать в своей отрасли. Вот их надо приобщать к системе управления. Это — самое главное, иначе происходит то, что наблюдаем сегодня: интеллектуальный кризис.

В.К.: На Гайдаровском форуме либералы говорили о необходимости структурных реформ. Что они могут исправить?

Р.Х.: Я наблюдал за их выступлениями по телевидению. Заметил только одного умного человека, который говорил по делу: это — представитель Китая. Остальные несли вздор, в их числе Греф и Кудрин, повинные в той самой модели, которую ныне критикуем. Они ее разработали, внедрили. Они внушили эти неолиберал-монетаристские идеи президенту и премьеру. А ведь от экономической политики, основанной на неолиберал-монетаризме, отказались и Соединенные Штаты, отказываются в Западной Европе. Нынешний экономический, финансовый блок в правительстве не знает о других методах, об альтернативной экономической политике. Пока они находятся у власти, я думаю, у нас дела будут ухудшаться. Вся беда в том, что они подготовили целое поколение молодых специалистов, которое по-другому не мыслит.

Почему, например, в Думе не примут закон, запрещающий ухудшать материальное положение людей? Смотрите, создали министерство по ЖКХ и строительству. Но оно, оказывается, больше вредит, чем помогает, выдумывая новые обложения. Государственные институты не всегда действуют с позиции защиты интересов общества: лучше бы они их не создавали. Словом, все говорит об управленческом кризисе в стране.

Процветает мошенничество. Опять же по ЖКХ. Выдумали рыночную стоимость квартир. С какой стати моя квартира должна оцениваться по рыночной стоимости? Все экономисты знают, что товар становится рыночным, когда он поступает в продажу. Но я не собираюсь продавать свою квартиру. Какое имеют отношение платежи к рыночной? Это узаконенное мошенничество, которое люди молча воспринимают. Надо же подавать в суды, вплоть до Конституционного, чтобы отменить эту вакханалию. Или другое еще. Есть действующая система платежей за электричество, 150 киловатт, а за сверхпотребление будут другие расценки. Да откуда вы их взяли? Человек же не живет с одной лампочкой в туалете и на кухне. Заведомо берут в расчет нижнюю планку, чтобы выколачивать незаконные деньги с людей.

К сожалению, такой вот у нас добродушный, прекрасный народ, слишком доверяющий власти. За прошедшие 15 лет мы получили $ 3,5 триллиона за нефть и газ. Это немыслимые огромные деньги, из которых и 10 часть не была пущена на развитие страны, многоотраслевой экономики, когда всякие санкции были бы смешными, а уровень жизни россиян был бы выше, чем у французов, немцев. Так что, 15 прошедших лет — это годы упущенных возможностей. Мы не создали серьезную, профессиональную управленческую систему.

В.К.: А как быть с потребностями страны, которые выше, чем доходы от нефтяного экспорта?

Р.Х.: Это миф, выдумка чиновников, которые сами не разбираются в деле. Вы посмотрите, чем заняты министры? Каждый считает возможным, не стесняется прогнозировать цены на нефть. Им уже советовали: да замолчите вы о ценах на нефть, никто из вас не может говорить о об этом! Самые лучшие профессиональнее экономисты могут говорить лишь о тенденциях! Это правильно. С моей точки зрения, $ 25−30 за баррель — это нормальная цена, она не должна стоить выше. Себестоимость нефти у нас не превышает (даже на самых сложных участках добычи) $ 15. Поэтому при такой себестоимости $ 30 — вполне хороший уровень. А если цена выше, то это наживаются спекулянты. Кстати, мировая экономика от низких цен выигрывает. Россия должна бы выигрывать от низких цен на сырьевые товары, но благодаря нашим неудачникам-экономистам, которые стали поднимать цены на сырье, промышленность не стала конкурентоспособной, создались факторы для ее гибели. Идет целенаправленное вредительство некоторых министров, которые шаг за шагом только и делали, что поднимали цены на сырье. Повторяю, нам выгодны низкие цены на сырье: в этом случае есть лучшие возможности для развития машиностроения, станкостроения, улучшения уровня жизни россиян…

В.К.: Может быть такая ситуация, когда Дмитрия Медведева на посту премьер-министра заменит Кудрин с его еще более либеральной командой?

Р.Х.: Ничего необычного, не ожидаемого не произойдет. Еще больше возрастет отчуждение между обществом и властью. Это, во-первых. Во-вторых. Кудрин говорит: освобождайте налоги, а какие, не уточняет. Я, например, за то, чтобы освобождать от налогов мелкое предпринимательство, понизить налоги на средние, увеличить в 5 — 6 раз налоги на крупное состояние монополистов. Это везде в мире делается. Он предлагает защитить собственность, но она и так защищена. Явление Кудрина во власти позитивного сдвига не даст, но и хуже не будет, потому что все его идеи, практически, осуществляются.

Нам нужны высокие темпы роста, чтобы наша экономика развивалась нормально, они должны быть ни ниже 7%. У нас ничего нет: ни инфраструктуры, ни освоения огромных территорий…

В.К.: Но ведь объявили, что мы выходим из кризиса. По статистике вывоз капитала из России в 2014 году составил $153 миллиарда, а в 2015 — всего 56,9…

Р.Х.: Были вывезены капиталы, которые здесь подвержены наиболее высокой опасности. Это под видом иностранного капитала вывозили свои деньги наши соотечественники. Когда говорят, надо простить эти капиталы, что они вернутся, то это сказка для непрофессионалов. Кто же признается, что я украл, а теперь хочу, чтобы вы меня простили. Критические активы продолжают вывозиться. Те, которые более или менее устойчивые, где нет риска, они остаются. Вот и вся загадка.

В.К.: Какими будут цены на нефть, курс рубля?

Р.Х.: Я раскритиковал тех, кто называет какие-то цифры. Точности нет. Здесь действует целый фактор на проявление, формирование цены на нефть и другие сырьевые товары. Это, конечно, состояние мировой экономики, ее потребности. Наша экономика в кризис потеряла больше всех: спад был почти 9%, в Европе — около 6%, в США — 3%. Сейчас ситуация очень сложная, Санкции подрывают уверенность в западных партнерах, да и в отечественных. Тем не менее, наши деловые люди, политическая элита сохраняют тесные связи с заграницей, они по-прежнему ездят в Вашингтон, там у них друзья, там живут их семьи.

Понимаете, экономика определяет международную политику, взаимоотношения между странами. В свое время я вывел 10 признаков супердержавы. Советский Союз обладал 9: нам не хватало одного — высокого уровня жизни, материального благополучия. То есть СССР был супердержавой. США обладали и обладают всеми 10 признаками. А у нас из этих 10 остались 2 признака супердержавы: наличие ракетно-ядерного оружия и территориальная протяженность. Сегодня мы — великая держава, наряду с Германией, Францией, Японией. У них — экономическая мощь, к которой мы должны стремиться. Это будет возможно, если президент Путин возьмет на себя смелость и поступит, как сказал и сделал некогда Ли Куан Ю: «посмотри кругом и посади в тюрьму четырех своих друзей взяточников». Но я не призываю посмотреть кругом и посадить четырех друзей, хотя уверен, что среди них, наверняка, есть взяточники, довольно крупные.

В.К.: Руслан Имранович, вы описываете проблемы, которые копились годами, но либеральные экономисты говорят, что в 2015 году прямые иностранные инвестиции рухнули на 92% в России. Как же мы можем развиваться без них? Откуда средства взять?

Р.Х.: Это еще один миф. Прямые и иностранные инвестиции всегда, в любой экономике, должны играть второстепенную роль. На первом плане отечественные инвестиции. У нас денег было до черта. Мы же вкладывали под низкопроцентные займы, в американские, в европейские ценные бумаги. У нас не было представления, куда вкладывать. Почему мы все время гонимся за этими иностранными инвестициями? Да в силу интеллектуальной несостоятельности нашей элиты. Нет программы, планов развития отраслей. Загублена возможность инвестиций отечественным предпринимателям, отечественным банкирам. Напрочь загубили мелкий бизнес, о котором так много говорят. Вы же прекрасно знаете, что более 50% ВВП в любой стране приходится на мелкий бизнес. У нас — 10−12, у нас нет мелкого бизнеса, среднего бизнеса: у нас — монополия. Говорят об импортозамещении. Посмотрите на эти торговые центры продовольствия: они — иностранные.

В.К.: Вы сказали о кадровой революции. А как оцениваете своих студентов, будущих экономистов? «Капитал» Маркса, они читают, интересуются наши читатели?

Р.Х.: Интерес к наследию Маркса больше возрос на Западе. У нас тоже начинают интересоваться «Капиталом». Если студентов учить по-умному, из них вырастут хорошие специалисты. Но мы потеряли, фактически, два поколения, потому что наши выпускники затем попадают совершенно в другую среду: спекулятивную, коррупционную. Этим все сказано…

В.К.: А как они относятся к либеральным экономистам — Герману Грефу, который недавно назвал Россию дауншифтером? Ваше отношение к нему?

Р.Х.: Герман Греф вместе с Кудриным закладывали нынешнюю модель развития, так не знаю, почему теперь Греф ее критикует? Благодаря им и другим либералам наша экономика стала куначеской, руководят ею кунаки. Это клановое распределение должностей, кадров ведет к гибели системы.

В.К.: Собираются приватизировать Сбербанк, видимо, чтобы просто продать государственный пакет акций. То же самое грозит Роснефти, другим крупным государственным компаниям. Как вы к этому относитесь?

Р.Х.: Это прекрасная жульническая операция. Выбран прекрасный момент, когда активы в период кризиса стоят дешево. Поэтому я и говорю, нужна кадровая революция, чтобы всех этих людей, бездушных, социально бесчувственных, вымести. Дать им пенсию, поблагодарить, и пусть уходят.

В.К.: Никита, наш читатель, спрашивает, чем же можно объяснить, что наша страна так упорно движется по неолиберальному пути вашингтонского консенсуса?

Р.Х.: Дождемся, дождемся так сказать, греческой участи. Мотивы очевидны, потому что есть узкая группа — это альянс политиков, крупных деловых кругов, им живется привольно, лучше, чем в любой стране. Где, в какой стране можно себе позволить сидеть в Лондоне и управлять каким-то регионом в России? У него семья живет во враждебной нам стране, а с трибуны он вещает, как эта страна хочет нас изничтожить. При этом у него откровенные, дружеские, деловые отношения с этими «противниками», и это на самом высоком уровне.

Вот нью-йоркский мэр каждые два года переизбирается. Нам бы эту систему опять внедрить. Ведь после расстрела парламента в 93 году, разогнали всю систему представительной власти. Ее надо восстанавливать, нужен контроль административной системы. На примере Москвы это очевидно. Посмотрите, столичный градоначальник фактически уничтожил мелкий бизнес. Да и Лужков за 20 лет правления уничтожил старую Москву в большей степени, чем 73 года советской власти.

В.К.: Вот про вас, как пишет наш читатель, говорили, жаль, Хасбулатов чеченец, а то бы мог стать отличным президентом России. Это вопрос в связи с феноменом Кадырова, его резкой критикой внесистемной оппозиции.

Р.Х.: Видите, в Америке, оказывается, негр может быть президентом, а мы спорим, где больше демократии… Что касается оппозиции. Наша власть слишком боится вообще любой критики. Без критики никакого позитивного движения не бывает. А феномен Кадырова в том, что он много делает полезного. Ему нужна помощь, хотя он не всегда находит поддержки.

В.К.: Руслан Имранович, читатель просит, чтобы вы предложите схему реанимации результатов Общесоюзного референдума сохранения с СССР.

Р.Х.: Сохранение СССР — это уже пройденный этап. К сожалению, это невозможно. Нам хотя бы дать жизнь Евразийскому союзу. Но при той политике, которую проводит сейчас наше руководство, это невозможно. Наши партнеры хотят пользы от России, что вполне законное желание. Почему ЕС состоялся, потому что там были мощные Франция и Германия, все тянулись к ним, потому что уровень жизни хороший. Промышленность растет, вполне можно получить помощь. А если мы развиваемся хуже всех, если наши проблемы на них возлагаем, то становимся не привлекательными. Фактор привлекательности — один из главных для реальной интеграции.

Майя Мамедова, Василий Колташов

Источник: «Свободная Пресса»

Вам может также понравиться...

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *