Подарки от «пианистки» из «Красной капеллы»

Воспитывать молодежь необходимо на примерах мужества, отваги и самопожертвования тех, кто отдал все силы борьбе с врагами Родины

В гостях у Сары Голдберг. Справа налево: С. Голдберг, А. Бартош и его внучка Даша. Фото Инны Бартош

В 2000 году накануне Дня Победы в Королевском музее армии и военной истории в Брюсселе проходила торжественная церемония открытия экспозиции «Великая Отечественная война 1941–1945 гг.» Экспозиция посвящалась роли Советского Союза во Второй мировой войне и участию советских военнопленных в бельгийском Сопротивлении. Присутствовали высокопоставленные бельгийские и российские представители: министр национальной обороны Бельгии Андре Флао, посол России Сергей Иванович Кисляк.

На открытии экспозиции были не только официальные лица, но ветераны Сопротивления, молодежь. К автору этих строк, в то время сотруднику посольства РФ в Бельгии, обратился один из ветеранов Сопротивления: «А знаете ли вы, что рядом со мной стоит одна из участниц легендарной организации советской военной разведки, известной под названием «Красная капелла»? Он представил меня скромно одетой немолодой женщине с удивительно красивыми голубыми глазами. «Сара Голдберг, – приветливо улыбнувшись, назвала она себя, – товарищи по антифашистскому Сопротивлению звали меня Лили; по предложению руководства советской разведывательной организации я проходила подготовку в качестве радистки, или «пианистки», как называли нас гестаповцы на своем профессиональном жаргоне».

Сара рассказала нам о боевых друзьях, особенно тепло говорила о своей подруге Софье Познанской, с помощью которой она изучала радиодело. Софья была арестована гестапо 12 декабря 1941 года на радиоквартире на улице Атребатов, 101, в Брюсселе, выдержала нечеловеческие пытки в фашистских застенках и была казнена, так никого и не выдав. Сара показала нам фотографию скромного обелиска, установленного на условной могиле мужественной разведчицы. Точного места захоронения Софьи установить так и не удалось. «Соне я обязана жизнью», – сказала Сара.

На улице Атребатов, кроме Софьи, были арестованы еще несколько разведчиков резидентуры военной разведки: радист испанец Ками во время сеанса связи с Центром с не остывшей еще рацией, хозяйка квартиры Р. Арну, захвачены материалы, впоследствии использованные для дешифровки радиограмм, что в итоге привело к серии провалов, аресту и казни около 100 человек. Нарушение правил конспирации обошлось дорого.

На квартире гестаповцы устроили засаду, в которую на следующий день угодил наш разведчик-нелегал Анатолий Макаров (Аламо). Едва избежал ареста на злополучной квартире и явившийся туда лично для проверки резидент Леопольд Треппер, который заявил жандармам, что он служащий немецкой организации Тодта и занимается поисками металлолома, а на квартиру зашел по ошибке, мол, с кем не бывает. Только звонок жандарма директору брюссельского бюро организации и яростные требования последнего немедленно отпустить его сотрудника позволили Л. Трепперу на этот раз вывернуться. Он был арестован гестапо позже в Париже, сумел предупредить Центр, что работает под контролем противника, совершил побег, дождался освобождения Парижа союзниками, явился в советскую миссию по репатриации, прибыл в Москву и получил срок. Но это другая история…

Избежав ареста, Сара вскоре установила связь с одной из организаций бельгийского Сопротивления и впоследствии была схвачена фашистами, прошла через ад концлагерей. Освободила ее Советская армия 3 апреля 1945 года из Равенсбрюка – женского концентрационного лагеря Третьего рейха на северо-востоке Германии, в 90 км к северу от Берлина.

«Я не знаю, как мне удалось тогда выжить. Наверное, была молодая и смогла вынести, казалось бы, непереносимое. Я помню ваших солдат в ватниках с автоматами, которые распахнули ворота концлагеря. Мы звали их всех Иванами, познакомиться ближе не удалось, они ушли с боями дальше на Запад. Огромная им благодарность от меня и миллионов спасенных узников», – сказала Сара.

Вернувшись домой, Сара по совету бывалых людей при регистрации умолчала о своей работе в резидентуре советской военной разведки. Потеряла при этом несколько лет «стажа» участницы Сопротивления, что сказалось впоследствии на размере пенсии, но избежала допросов в англо-американской контрразведке, которая с первых же дней начала выискивать, ставить на учет и преследовать бывших советских разведчиков «Красной капеллы» в странах Западной Европы.

Потом работа, замужество, появились дети. Муж – художник и скульптор, к моменту нашей встречи уже ушел из жизни. Со временем начали давать знать о себе последствия мучений в концлагере, нервного напряжения военных лет. «Я уже стала прощаться с жизнью, – вспоминает Сара, – когда мне рекомендовали замечательного специалиста по йоге. Только предложенные им упражнения вернули мне здоровье».

На пороге 80-летия она позволила себе непростое путешествие в Африку, где проведала сына-врача, работавшего там по программе «Врачи без границ».

Сара с уважением говорила о руководителе «Красной капеллы» Леопольде Треппере, который в 70-х годах прошлого века предложил ей стать его секретарем. Она продемонстрировала небольшой архив, связанный с деятельностью Треппера, состоявший в основном из вырезок газетных статей. Обратила на себя внимание статья одной из брюссельских газет под интригующим названием «Шефа «Красной капеллы» вновь арестовывают в Брюсселе». Оказалось, бывшего резидента со «стажем» отсидки в застенках гестапо и в советской тюрьме с 1947 по 1954 год бельгийцы арестовали из-за каких-то административных неувязок, но вскоре выпустили. Однако поволноваться пришлось.

Была тронута и удивлена, когда я преподнес ей выпущенную в СССР в 1990 году книгу Леопольда Треппера «Большая игра»: «Я никогда не думала, что эту книгу издадут в вашей стране».

Моей внучке Даше она подарила изящную куклу, а мне – изданную в Париже в 1975 году книгу Л. Треппера «Le Grand Jeu» с трогательной надписью: «Вот обещанная мною книга Треппера. Кто еще помнит о мужчинах и женщинах, убитых варварами? Память о них обжигает мне сердце. Дружески, С. Голдберг. 11.05.2000».

С волнением говорила Сара о других неизвестных героях Сопротивления. Так, одна из ее подруг-подпольщиц была схвачена гестапо. Фашисты требовали от нее назвать имена товарищей. Пытаясь обмануть своих палачей и прекратить становившиеся невыносимыми пытки, девушка назвала вымышленные приметы, мол, некая высокая, стройная блондинка, прогуливается по бульвару в Брюсселе с ребенком в коляске. Гестаповец немедленно усадил пленницу в машину и выехал вместе с ней в указанное место. И вдруг они видят на улице молодую женщину, приметы которой весьма близки к названным пленницей. «Эта?» – спрашивает фашист. Девушка с ужасом узнает в прохожей одну из своих знакомых, которая прятала у себя дома беженцев-евреев. «Нет, та ниже ростом и полнее», – спокойно отвечает она гестаповцу. Уже после освобождения девушка рассказывала Саре, что, вспоминая об этой истории, она и сейчас не может сдержать волнения. «Ведь если бы гестаповец не поверил мне, задержал подозреваемую и во время обыска на квартире обнаружил беженцев, то товарищи по Сопротивлению навсегда заклеймили бы меня печатью предательницы».

Сегодня невольно подумалось: вот как стараются сохранить честь своего доброго имени люди, достойные подражания. Не в пример всяческим подонкам-предателям, о которых сегодня незаслуженно много пишут СМИ.

Однажды спросил мужественную женщину, не собирается ли она написать воспоминания о своей и своих сверстников жестокой юности? Она ответила: «О войне столько больших людей уже написали. Ну что я, маленькая Сара, буду сочинять». А ведь, пожалуй она как раз и знает о войне нечто такое, о чем многие «большие люди» и не догадываются. Я рассказал о героической женщине знакомому нашему журналисту, который заинтересовался, съездил к Саре, написал волнующий очерк, сделал профессиональные фото. Однако редактор газеты печатать материал не стал, мол, подождем «круглой даты», тогда и напечатаем. Не знаю, дождался ли очерк круглой даты, но День военного разведчика – самый подходящий момент, чтобы вспомнить людей, чья деятельность была полна отваги и трагизма.

Авторитетный исследователь истории нелегальных резидентур советской военной разведки в Западной Европе доцент, кандидат военных наук капитан 1 ранга Андрей Иванович Галаган в послесловии к книге Леопольда Захаровича Треппера пишет:

«Нет сомнения в том, что труднейшая обстановка, ошибки, допущенные Центром, а также Треппером и его сотрудниками, не позволили более эффективно выполнить поставленные задачи. Эти ошибки стали причиной гибели и разгрома разведывательных организаций в других странах. Большинство членов подпольных организаций выполнили свой долг до конца – вели себя в руках гестапо мужественно и стойко. Однако оказались и слабые духом люди, ставшие на путь предательства. Но таких было немного».

Примеры работы советских и российских разведчиков ждут своего отражения в книгах, фильмах, телевизионных передачах. На подобных примерах, полных отваги и самопожертвования должна воспитываться наша молодежь.

Александр Александрович Бартош,
член-корреспондент Академии военных наук

Источник: “НВО”.