Проблемы и перспективы урегулирования нагорно-карабахского конфликта
Без преувеличения можно отметить, что Азербайджан является одним из наиболее динамично развивающихся государств постсоветского пространства. На протяжении более чем десятилетнего периода характерным признаком его экономики является устойчивый рост ВВП и повышение жизненного уровня населения.
И эта тенденция, очевидно, сохранится и в ближайшей перспективе. Так, по прогнозам МВФ, рост ВВП Азербайджана в 2014 году составит 5%, а в 2015 году ‒ 4,6%. Прогнозируется рост ВВП Азербайджана и в более отдаленной перспективе: 2016 году (3,48%), 2017 (3,22%), 2018 (3,98%), 2019 (4,23%). В абсолютном выражении, по мнению аналитиков МВФ, ВВП Азербайджана в текущих ценах составит в 2014 году 79,36 миллиарда долларов, а в 2015 году 87,76 миллиарда долларов. Это, безусловно, отражается и на росте ВВП на душу населения, который составит уже в 2014 году 8 457 долларов, а в 2015 году ‒ 9 278 долларов (для сравнения в 2013 году он составил 7 899 долларов). Конечно же, это меньше чем у России (14 973 долларов), но значительно больше, чем у соседей Азербайджана Грузии (3 558 долларов) и Армении (3 176 долларов).
И дело здесь не только в наличии на территории Азербайджана богатых углеводородов. В конце концов, соседняя Грузия также не обделена природными ресурсами, не говоря уже об уникальных природно-климатических ресурсах и традициях виноделия, что вполне могло вывести Грузию на уровень благополучных в экономическом отношении государств.
Но, более чем двадцатилетний период эскалации напряженности, острейшие противоречия, как внутри самого грузинского общества, так и во взаимоотношениях с соседями, превратили эту некогда самую благополучную республику Советского Союза в одно из наибеднейших государств постсоветского пространства.
Другое соседнее Азербайджану государство ‒ Армения всегда отличалась предприимчивостью и трудоспособностью своего населения. Тем не менее, и ее экономика находится в стагнации, а большая часть трудоспособного населения также вынуждена искать работу за пределами страны.
Таким образом, Азербайджан по основным экономическим показателям успешен не только в регионе, но и на всем постсоветском пространстве. Причиной этого, на наш взгляд, является то, что Азербайджану в отличие, например, от Грузии удается проводить взвешенную многовекторную политику.
Грузия же сделав ставку на безусловное продвижение в регионе евроатлантических идеалов, стало фактически средством в большой геополитической игре. В результате все, в чем смогла проявить себя эта закавказская республика ‒ это в непрекращающейся конфронтации с Россией, а также неурегулированностью конфликтов со своими бывшими автономиями (Абхазией и Южной Осетией).
Ситуация с Арменией, несколько иная. Позиционируя себя союзником России, и войдя практически во все структуры, которые были созданы под ее эгидой, Армения, тем не менее, находится в сложнейших условиях, в силу фактической блокады ее Азербайджаном и Турцией, а также зависимостью от энергоресурсов. Все это не позволяет ей в полной мере реализовать свой экономический потенциал.
У Азербайджана в отличие от Грузии, нет жесткой ориентации на США и евроатлантическое сообщество. Хотя попытки использовать и Азербайджан в политике США и их союзников имели и продолжают иметь место. В частности, посредством втягивания его в ГУУАМ и ряд других образований с явной антироссийской направленностью. Но к счастью для Азербайджана все эти структуры оказались настолько несостоятельны, что это не отразилось сколько-нибудь существенно на состоянии азербайджано-российских отношений. При этом, не заявляя о союзнических отношениях с Россией, азербайджанским руководством последовательно реализуется курс на стратегическое партнерство с ней.
Другим значимым фактором, обеспечивающим эффективное экономическое развитие Азербайджана, является сохраняющаяся длительное время внутриполитическая стабильность. В Азербайджане, как и в Грузии, и в ряде других стран постсоветского пространства (Молдове, Украине, Киргизии), также имели место попытки проведения цветных революций в (2003 и 2005 годах), но эти попытки потерпели крах в силу незначительной их поддержки населением страны. Оппозиция же в Азербайджане хотя и существует, но не оказывает сколь-нибудь заметного влияния на внутриполитические процессы в стране.
Нельзя не отметить и еще одну специфику политических процессов в Азербайджане, обусловленную повышенным вниманием руководства страны к вопросам толерантности. Азербайджан одно и немногих государств постсоветского пространства, где вопросам толерантности уделяется особое внимание. И, если не считать широкоформатной антиармянской пропаганды и периодических всплесков русофобства, обусловленных развитием ситуации в зоне карабахского конфликта, в целом можно сказать что толерантность, ее обеспечение в азербайджанском обществе возведены в ранг государственной политики. Показательно то, что курируют эти вопросы представители ближайшего окружения президента Азербайджана И.Алиева, его супруга и дочь.
В этом плане ситуация в Азербайджане коренным образом отличается от аналогичной ситуации в Грузии и на Украине, где проблемы идентификации населения нередко имели и имеют характер шовинизма (Грузия ‒ для грузин времен З. Гамсахурдиа и М. Саакашвили, попытка запрета на использование русского языка на Украине и т.д.). Более того, отличается она и от национальной политики довольно «продвинутых» в плане освоения демократических ценностей стран Балтии, где сотни тысяч жителей не являются гражданами только потому, что признают в качестве родного языка русский.
Напротив, в Азербайджане в отличие от Грузии, Украины и стран Балтии с русским языком не воюют. Более того, он наряду с английским является обязательными в учебных программах средних и высших образовательных учреждений. Это, на наш взгляд, является показателем цивилизованности азербайджанского общества и следствием проявления его ментальности, обусловленных отсутствием в своей основе националистических признаков. Неслучайно, наверное, что в советские времена столица Азербайджана г. Баку был самым интернациональным городом Советского Союза. Чего нельзя было сказать ни о Тбилиси, ни о Ереване.
Ситуация в этой сфере стабильна, хотя и не идеальна. Подтверждением, чему являются, как выше было отмечено, проявления русофобии в средствах массовой информации, количество которых увеличилось в последнее время, в связи с событиями в Крыму. Но подобного рода страшилки не оказывают существенного влияния на характер и содержание двусторонних азербайджано-российских отношений и являются, на наш взгляд, отражением стремления ряда местных экспертов как можно громче заявить о себе.
Наиболее значимой проблемой современного развития Азербайджана является неурегулированный нагорно-карабахский конфликт. Начавшийся на волне перестройки в 1988 году, этот конфликт является, пожалуй, наиболее острым на всем постсоветском пространстве. Жертвами конфликта в период его наиболее острой фазы стали по разным данным от 15 до 25 тысяч человек, сотни тысяч человек были изгнаны из мест своего проживания. Азербайджан по итогам вооруженной фазы конфликта утратил контроль не только над НКР, но и шестью сопредельными ему районами. По настоящему черной страницей в истории конфликта стали события в селении Ходжалы, жители которой были фактически поголовно уничтожены, что, безусловно, является нарушением международного гуманитарного права и проявлением геноцида, поскольку уничтожены были именно мирные жители, а не военнослужащие в ходе боевых действий. Правомерно в этой связи отметить, что преступными были и события в г. Сумгаите в феврале 1988 года и то, что до сих пор не найдены и не наказаны виновники и тех, и других событий, безусловно, не способствует процессу урегулирования данного конфликта.
В марте 1992 года с целью урегулирования конфликта была создана так называемая Минская группа ОБСЕ с участием 11 стран. Сопредседателями этой группы стали представители Российской Федерацией, США и Франции. Предметом обсуждения Минской группы ОБСЕ являются статус и безопасность Нагорного Карабаха, беженцы и вынужденные переселенцы. Тем не менее, эффективность работы этой структуры оказалась достаточно низкой в силу отсутствия у Группы реальных рычагов воздействия на конфликтующие стороны.
Низкую эффективность в урегулировании конфликта продемонстрировал и Совет Безопасности ООН, также пытавшийся пресечь эскалацию вооруженного противоборства в зоне конфликта. Все четыре его резолюции, принятые в 1993 году по прекращению огня и обеспечению безопасности населения в зоне конфликта, а также возвращения к места постоянного проживания беженцев и перемещенных лиц, оказались попросту проигнорированы противоборствующими сторонами. Вследствие этого Совет Безопасности ООН фактически устранился от попыток урегулирования нагорно-карабахского конфликта.
Реальные подвижки в деэскалации напряженности ситуации в зоне данного конфликта начались только лишь с марта 1994 года, когда российское руководство, оправившееся после трагических событий октября 1993 года, взяло на себя инициативу по активизации переговорного процесса между руководством конфликтующих сторон с привлечением глав государств СНГ.
Историческим в этом плане стало заседание Совета глав государств СНГ 15 апреля 1994 года с участием, в том числе президентов Азербайджана и Армении. На нем было принято Заявление о прекращении боевых действий в регионе к 9 мая 1994 года. 12 мая 1994 года этот документ был подписано в г. Бишкеке, придав обязательствам сторон и юридическую силу.
С тех пор вплоть до настоящего времени этот статус-кво, несмотря на периодические нарушения режима прекращения огня, сохраняется. В тот период это решение устраивало всех, в том числе и Азербайджан, государственность которого находилась на грани коллапса, вследствие поднятого на западе страны вооруженного мятежа самопровозглашенного «полковника» С. Гусейнова, и захвата его сторонниками государственной власти в столице Азербайджана г. Баку. Поэтому для Г. Алиева, возглавившего страну в тяжелейший в ее истории период, крайне важно было навести порядок, прежде всего, в столице страны и не допустить развертывания гражданской войны в Азербайджане. Именно этим можно объяснить подписание им соглашения, в котором не содержались вопросы освобождения оккупированных территорий и возвращения беженцев к местам их постоянного проживания.
В результате реализации Соглашения нагорно-карабахский конфликт, хотя и не был урегулирован, тем не менее, уровень напряженности на протяжении длительного периода был значительно ниже, чем у других аналогичных конфликтов постсоветского пространства (грузино-абхазского, грузино-югоосетинского и приднестровского). Что, в общем-то, открывало пути для дальнейшего диалога и выработки согласованных решений по разрешению конфликта.
Следующим этапом в урегулировании конфликта стала разработка сопредседателями Минской группы предложений по базовым принципам урегулирования конфликта. В ноябре 2007 года документ, получивший название «Мадридские принципы», был согласован и представлен руководству Азербайджана и Армении.
По своей сути «Мадридские принципы» представляют собой ряд письменных предложений, главные из которых касаются проведения референдума в Нагорном Карабахе по определению его статуса, освобождения оккупированных Арменией районов, их демилитаризации. Эти принципы были приняты руководством Армении и Азербайджана в качестве основы для продолжения переговорного процесса. В декабре 2009 – январе 2010 годов президентам И. Алиеву и С. Саргсяну сопредседателями Минской группы были представлены обновленные Мадридские принципы.
Тем не менее, несмотря на фактическое согласование Мадридских принципов, переговорный процесс по урегулированию конфликта фактически так и не был начат. На, что и было обращено внимание президентами стран-сопредседателей Минской группы ОБСЕ России, США и Франции на саммите G8 в Лох-Эрне 18 июня 2013 года. В частности, в заявлении было указано на неприемлемость дальнейшей задержки в достижении сбалансированной рамочной договоренности, ведущей к всеобъемлющему мирному урегулированию.
В этой связи правомерно отметить, что подписанное 20 лет назад Бишкекское соглашение о прекращении огня, сыграв свою историческую роль, в настоящее время уже не может устраивать конфликтующие стороны и, прежде всего Азербайджан, 20% территории которого оказались фактически оккупированы.
Не может устраивать оно и руководство Армении, оказавшейся в блокаде со стороны Азербайджана и Турции.
В силу этих же обстоятельств замороженный статус конфликта не может устраивать и руководство самопровозглашенной Нагорно-Карабахской Республики, население которой по данным ее информационных источников составляет порядка 138 тысяч человек. Несмотря на то, что экономическая деятельность на территории все же осуществляется, тем не менее, она носит настолько локальный и замкнутый характер, что говорить о ее успешности не приходится. Большая же часть Карабаха и остальных оккупированных азербайджанских районов по существу выключены из этой хозяйственной деятельности, что ведет к упадку и деградации этого некогда заповедного региона.
Едва ли может устраивать текущая ситуация и сопредельные региону страны: Россию, Турцию и Иран, которые, не будучи непосредственно вовлечены в конфликт, тем не менее, испытывают значительные трудности в развитии отношений с участниками конфликта.
Тем не менее, несмотря на данные обстоятельства, переговорный процесс по урегулированию конфликта фактически зашел в тупик.
Настораживает то, что обстановка с начала года существенно осложнилась. По заявлениям азербайджанских официальных источников, армянские формирования в Карабахе с начала 2014 года более 1000 раз нарушили режим перемирия. По заявлениям же армянских информационных источников, Азербайджан только в период с 31 марта по 5 апреля режим прекращения огня нарушил более 200 раз.
В значительно мере дестабилизирующие ситуацию факторы, подкрепляются полномасштабной информационной войной в средствах массовой информации. С обеих сторон звучат конфронтационные заявления, носящие зачастую уничижительный и агрессивный характер.
Все это является свидетельством эскалации напряженности, способной спровоцировать обострение обстановки в зоне конфликта вплоть до реанимации полномасштабного вооруженного противоборства. И это, безусловно, будет катастрофой для всех противоборствующих сторон.
В этой связи правомерен вопрос, готовы ли стороны конфликта к войне? Война, по словам А. Ришелье, – это последний довод королей. И прибегать к нему стоит только тогда, когда исчерпаны все остальные мирные средства. Авантюра М. Саакашвили, которого подталкивали, вооружали, оснащали и непосредственно готовили к военному конфликту с Южной Осетией его американские друзья, дорого обошлась Грузии. Она окончательно утратила перспективы возвращения в свой состав бывших своих автономий: Абхазии и Южной Осетии. Сейчас это независимые государства, хотя и непризнанные ООН и большинством стран мирового сообщества, но то, что они признаны Россией, в значительной мере компенсирует данные обстоятельства.
Сейчас, по всей видимости, к силовому решению карабахской проблемы стороны конфликта подталкивают те же США. Особенно это касается Азербайджан, вовлечение в силовую фазу конфликта которого, осуществляется посредством Турции, позиционирующей себя в качестве его самого ближайшего союзника. Что далеко, не очевидно. Самый ближайший союзник Турции – США и именно их (американские) интересы для турецкого руководства являются приоритетными.
В этой связи, очевидно, что Турция использует Азербайджан для реализации, во-первых, своих собственных интересов, а, во-вторых, в рамках исполнения союзнических обязательств перед США и НАТО. Потерпев фиаско из-за позиции России по Сирии и Украине американское руководство, ищет направление, где можно было бы добиться реванша и восстановить свой пошатнувшийся авторитет мирового гегемона. Сделать это можно только лишь развязав какой-либо управляемый конфликт, в который априори будет вовлечена и Россия. Сложнейшая ситуация вокруг Карабаха в этом плане наиболее оптимальна для реализации данных целей. Здесь для развязывания полномасштабного конфликта нет необходимости вкладывать значительные средства и ресурсы. Он уже есть, и для дестабилизации ситуации, его можно только лишь расконсервировать. Все это дает основание считать, что для Карабаха пишется или уже написан сценарий управляемого конфликта с тем, чтобы превратить весь регион Закавказья в зону нестабильности по аналогии с Ираком, Сирией, Афганистаном. Жертвами же конфликта будут его непосредственные участники и в первую очередь, Азербайджан и Армения.
Ставка на то, что в случае обострения конфликта и перехода его в военную стадию Азербайджан будет поддержан Турцией, а Армения Россией не состоятельна.
Турция, балансирующая на грани возможности цветной революции, ввязавшись под давлением США в сирийский конфликт, находится в очень сложном положении. Победа на муниципальном уровне правящей партии «Справедливость и развитие» не является гарантией прочности ее позиций. Турецкое общество расколото. А сам премьер-министр Т. Эрдоган находится под очень жесткой критикой как внутри страны, так и за ее пределами. Поэтому турецкое руководство едва ли решится на полномасштабное участие в конфликте на Южном Кавказе на стороне Азербайджана.
Единственное на, что может рассчитывать Азербайджан со стороны Турции – это на моральную поддержку, осуждение, непризнание и иные декларативные действия. В крайнем случае, на территории Турции будет усилена натовская группировка войск, в том числе посредством на размещение на ее территории очередных дивизионов «Пэтриот», что вызовет заведомо прогнозируемую негативную реакцию России и Ирана.
Поэтому развязывание войны будет авантюрой аналогичной саакашвилевской, с теми же печальными последствиями. Цель при этом ставится: втянуть Россию в этот конфликт, что, на наш взгляд, едва ли произойдет по той причине, что для нее это будет чужая война. И российско-армянские отношения не носят столь союзнический характер, чтобы Россия выступала в конфликте на стороне Армении, тем более из-за Карабаха. В Карабахе нет российских граждан, безопасность которых Россия обязана обеспечивать. При этом с регионом у нее нет общей границы, а иметь на содержании проблемный анклав едва ли отвечает интересам России. Да и не ставит Российское руководство целью расширения своей территории или же восстановления СССР, поскольку это противоречит коренным национальным интересам. Ситуация с Крымом особая. Произошло воссоединение фактически украденной территории с двухмиллионным русскоязычным населением. И это воссоединение едва ли состоялось бы если бы к власти в Киеве в результате вооруженного переворота не пришло марионеточное руководство, поставившее цель искоренить под корень все русское: язык, культуру, историю, память и т.д. Именно радикальные националистические действия в этом направлении побудили российское руководство принять решение об оказании помощи российским гражданам в Крыму. С учетом же того, что в состав Украины Крым был передан в нарушение юридических норм, особой исторической роли Крыма и города-героя Севастополь в российской истории, а также результатов референдума 16 марта 2014 года о вхождении их в состав России, предопределило соответствующее решение российского руководства.
С Карабахом такой исторической связи нет. Вошедшее в состав России азербайджанское ханство по результатам Кюрекчайского договора 1805 года, играло в значительной мере роль военно-стратегического плацдарма в противостоянии с Персией (Ираном) и Турцией. Именно отсюда, равно как и из восточной Грузии (Картли и Кахетии) осуществлялась в начале XIX века геополитическая экспансия России на юг и юго-запад. Результатом этого стало присоединение целого ряда азербайджанских ханств: Бакинского, Гянджинского, Ширванского, Шекинского, Кубинского и части Талышского по Гюлистанскому договору (1813 года) и Эриванского, Нахичеванского ‒ по Туркманчайскому (1828 года).
С решением этих задач регион оказался на периферии российских интересов, таковым он оставался и в советский период, и остается в настоящее время.
Таким образом, никакого значения Карабах для России не имеет, кроме того, что там, равно как и в остальных регионах Закавказья проживают бывшие соотечественники. А посему любые попытки противоборствующих сторон привлечь Россию на свою сторону в конфликте, в том числе обоснованием тех или иных исторических фактов не состоятельны.
Россия выступает только лишь гарантом соблюдения сторонами конфликта режима прекращения огня. И об этом в очередной раз напомнил начальник Генерального штаба Вооруженных Сил России В.Герасимов, заявив на заседании Совета начальников генеральных штабов стран СНГ в Баку в апреле 2014 года о том, что военное решение проблемы Карабаха недопустимо.
Бесперспективность обострения обстановки в зоне конфликта и перевода его в вооруженную стадию очевидна. Это едва ли определит статус Карабаха и обеспечит его возвращение в состав Азербайджана или же присоединение к Армении. Напротив активные военные действия еще больше осложнят ситуацию, как в зоне конфликта, так и в целом в регионе.
Перспективы благоприятного развития событий, как для Армении, так и для Азербайджана далеко не очевидны. Очевиден лишь тот факт, что эскалацией конфликта и реанимацией его вооруженной стадии будет положен конец экономическому благополучию Азербайджана. Крайне негативно, возможная эскалация конфликта отразится и на положении Армении, а тем более армянского населения Карабаха. При этом едва ли сам по себе Карабах нужен Армении, большая часть населения которой находится на заработках за пределами страны. Вследствие этого думается, Армения едва ли в состоянии «переварить» Карабах и другие оккупированные азербайджанские регионы. В данном случае Армения действует по принципу: и нести тяжело, и бросить жалко.
По всей видимости, едва ли Карабах нужен и Азербайджану, судя по тому, что на протяжении 20 лет никаких мер, кроме антиармянской информационной войны, не предпринимается.
В данном случае руководство и Армения, и Азербайджана исповедует принцип: Запад и Россия нам помогут или, по крайней мере, должны помочь. Но помогают только тем, кто хоть что делает, а не позиционирует свою обиженность на весь мир. Никто ни для Азербайджана, ни для Армении таскать каштаны из огня не будет.
В основу урегулирования конфликта должно быть положено стремление к примирению, и реализация мер, которые не противоречили бы жизненно важным интересам конфликтующих сторон.
Показателен в этом плане пример примирения Франции и Германии, столетиями, находившимися в состоянии конфронтации и практически во всех войнах, начиная с Наполеона, находившимися по разные стороны линии фронта, в 50-х годах XX века, нашедшими в себе силы повернуться друг к другу лицом. Результатом этого стало не только прекращение конфронтации между двумя ведущими государствами Западной Европы, но создание основы взаимовыгодного экономического сотрудничества и политического взаимодействия. И это, несмотря на то, что у политиков этих стран по-прежнему различное видение принадлежности ряда приграничных территорий. Примечательно в этом плане то, что исторически немецкий город Страсбург, находящийся под юрисдикцией Франции, является столицей европейского парламента. Результатом этого в конечно итоге стало формирование Европейского Союза. Думается, что, если Германия и Франция по-прежнему находились бы в состоянии конфронтации, то едва ли бы можно было бы реализовать этот крупнейший геополитический проект современности.
Примеров подобного рода примирений достаточно много. Хотя есть примеры и иного рода. В данном случае уместно привести пример бесперспективности урегулирования арабо-израильского конфликта, следствием чего является продолжающаяся на протяжении более полувека эскалация напряженности в регионе и, соответственно существование этих народов в режиме постоянной военной угрозы. Думается, что подобного рода перспектива едва ли приемлема для народов Азербайджана и Армении.
Карабахская проблема может и должна быть решена. При этом очевидно, что альтернативы мирному урегулированию нагорно-карабахского конфликта нет. Иначе данная ситуация будет иметь место еще и 25, и 50, и 100 лет до тех пор, пока в регион не придет какая-нибудь третья сила и не урегулирует его по своему усмотрению и в своих собственных интересах.
Политика ‒ это искусство возможного, а не справедливого, тем более, что восприятие справедливости у каждой из конфликтующих сторон свое.
Первым шагом должно быть возвращение к формуле «2+2». Нонсенс, конфликт карабахский, а представители карабахских общин (азербайджанской и армянской) в переговорном процессе не представлены, хотя именно они в наибольшей степени заинтересованы в урегулировании конфликта.
Приоритетным направлением должно стать возвращение беженцев к местам своего постоянного проживания. Суть конфликта заключается в определении статуса Карабаха, а не других оккупированных азербайджанских районов. Принципиально важно и для Азербайджана, и для Армении их скорейшее, до 2015 года, освобождение. Продолжающаяся их оккупация является ничем иным как геноцидом по отношению к жителям этих территорий. В следующем же 2015 году будет отмечаться столетняя дата геноцида армян в годы Первой мировой войны. Вполне закономерен в этой связи вопрос, насколько корректно будет проведение памятных мероприятий, посвященных тем трагическим событиям, на фоне геноцида сегодняшнего дня?
Конструктивным, на наш взгляд, могло бы быть создание действительно рабочей или контактной группы на двух- или четырехсторонней (с привлечением карабахских общин) основе. Очевидно, что формат Минской группы ОБСЕ с тремя ее сопредседателями (России, США и Франции) к настоящему времени себя изжил. Именно этим объясняется низкая результативность ее деятельности. К тому же деятельность ее в последнее время осложнена в связи с так называемыми санкциями США и их партнеров, в том числе и Франции, в отношении России, поэтому ожидать какого-либо прогресса в деятельности Минской группы по урегулированию карабахского конфликта едва ли приходится.
Само урегулирование целесообразно, на наш взгляд, осуществлять под эгидой СНГ, чтобы не дразнить евроатлантических «гусей», хотя, очевидно, что именно России в этом процессе может принадлежать ключевая роль. Это вызвано не только многовековым совместным опытом существования в рамках единого государства (Российской империи и СССР), но и реальной заинтересованностью России в мирном урегулировании конфликта. Более того, это выгодно и самой России на фоне эскалации кризиса на Украине и необоснованных обвинений в ее причастности к этому.
Свою позицию Россия уже заявила, во-первых, признанием территориальной целостности Азербайджана, в том числе с его юрисдикцией над Карабахом, а во-вторых, утверждением необходимости достижения политико-дипломатического взаимопонимания Армении и Азербайджана. При этом руководство России неоднократно заявляло о готовности выступить гарантом урегулирования карабахского конфликта.
Контактная же группа должна быть уполномочена готовить предложения по урегулированию конфликта. Только после того, как будут подготовлены и согласованы конкретные шаги в этом направлении, возможна подготовка и встречи на высшем уровне глав государств. Пока же отсутствие результатов в урегулировании конфликта в значительной мере девальвируют формат встречи президентов Азербайджана и Армении.
Должен быть введен мораторий на любые проявления азербайджано- и армянофобий в средствах массовой информации. Усилия экспертного сообщества и Азербайджана, и Армении должны быть сконцентрированы на выработке предложений по урегулированию конфликтов вместо соревнования в создании агрессивного образа своих оппонентов. При освещении ситуации в зоне конфликта должен быть исключительно взвешенный подход, поскольку любое безответственное заявление неминуемо ведет к эскалации конфликта. Особенно это касается интеллигенции, пользующейся авторитетом в своих странах. Уместно в этой связи напомнить, что в свое время именно письмо представителей интеллигенции Карабаха (С. Капутикян, З. Балаян и др.) спровоцировало сначала межнациональные противоречия, а затем и полномасштабный конфликт, унесший жизни десятков тысяч жителей этого региона. О самом письме уже мало кто помнит, равно как и об интеллигентах, его написавшем, а спровоцированный ими конфликт, продолжается и по сей день, унося жертвы с обеих сторон.
Что касается дальнейшего определения статуса Карабаха, то при желании можно найти оптимальную модель, которая если и не будет устраивать в полной мере всех участников конфликта, то, по крайней мере, не будет вызывать у них откровенного отторжения.
В этом плане целесообразно изучить опыт федеративного устройства Бельгии, в основе которого лежит не только этнотерриториальная, но и этнокультурная автономия. Показательна также высокая степени автономии, которыми обладают этнические провинции (Каталония и Галисия) Испании. Это было осуществлено в соответствии с Конституцией Испании 1978 года, установившую новую форму территориальной организации политической власти, трактуемой как «государство автономий (самоуправляющихся сообществ)».
Заслуживает также внимания опыт функционирования еврорегионов, объединяющих приграничные регионы ряда стран для осуществления совместной социально-экономической, гуманитарной и иной деятельности приграничных регионов сопредельных государств. В настоящее время функционирует порядка 115 еврорегионов и они доказали свою эффективность в современной политической практике.
Возможно также выработка иной модели определения статуса Карабаха, уникальной и неповторимой, приемлемой только для Азербайджана и Армении, но принципиально важно, чтобы эта модель вела к урегулированию конфликта, а не к его эскалации.
Бочарников Игорь Валентинович
