Суд народов над германским нацизмом. Заметки о Нюрнбергском процессе
70 лет назад, 20 ноября 1945 года в Нюрнберге, где прежде проходили съезды нацистской партии, начался судебный процесс над главными военными преступниками Третьего рейха.
Вопреки хвастливым обещаниям Адольфа Гитлера, история Рейха не составила тысячу лет. Но и за отпущенный нацистам небольшой по меркам истории срок они совершили бесконечное число преступлений. Идея суда над нацистскими главарями возникла уже в первые дни Великой Отечественной войны. Через 10 месяцев после ее начала 27 апреля 1942 года правительство СССР официально направило послам и посланникам всех государств ноту «О чудовищных злодеяниях, зверствах и насилиях немецко-фашистских захватчиков в оккупированных советских районах и об ответственности германского правительства и командования за эти преступления».
В Советском Союзе о них знали слишком хорошо. «У братских могил, где покоились тела советских людей, умерщвленных «типичными немецкими приемами»…, у виселиц, на которых раскачивались тела подростков, у печей гигантских крематориев, где сжигались умерщвленные в лагерях, у трупов женщин и девушек, ставших жертвами садистских наклонностей фашистских бандитов, у мертвых тел детей, разорванных пополам, постигали советские люди цепь злодеяний», – скажет в Нюрнберге помощник Главного обвинителя от СССР Лев Смирнов.
О подготовке процесса
Суровое и неотвратимое наказание руководителей Третьего рейха СССР рассматривал как неотложный долг перед их жертвами. В заявлении советского правительства от 14 октября 1942 года говорилось о необходимости безотлагательного предания «суду специального международного трибунала» и наказания «по всей строгости уголовного закона любого из главарей фашистской Германии, оказавшихся уже в процессе войны в руках властей государств, борющихся против гитлеровской Германии».
Не все государственные деятели США и Великобритании одобряли такой подход. Некоторые призывали сразу же ставить нацистских главарей к стенке и не утруждать себя соблюдением юридических процедур и формальностей.
Несмотря на то, что советский народ пострадал от гитлеровцев гораздо больше других, Иосиф Сталин и другие руководители Советского Союза последовательно выступали за проведение суда. Под их давлением была принята и 2 ноября 1943 года опубликована декларация, которую вместе со Сталиным подписали президент США Франклин Делано Рузвельт и премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль. В ней говорилось, что после войны главари Третьего рейха будут «наказаны совместным решением правительств-союзников». Немцы, принимавшие участие в массовых расстрелах, казнях или истреблении населения, будут отправлены в места их преступлений, где их осудят пострадавшие от них народы.
Ровно через три месяца после окончания войны, 8 августа 1945 года в Лондоне в торжественной обстановке правительствами СССР, США, Великобритании и Франции было подписано Соглашение об организации суда над главными военными преступниками и учреждении Международного военного трибунала (МВТ). Для подготовки процесса был создан Комитет главных обвинителей, которому предстояло составить список главных военных преступников, определить правила процедуры и подготовить обвинительное заключение. В Комитет вошли Роберт Джексон (США), Роман Руденко (СССР) и Хартли Шоукросс (Великобритания). Францию сначала представлял Франсуа де Ментон, потом Шампетье де Риб.
Назначенный главным государственным обвинителем от СССР 38-летний Руденко занимал пост прокурора Украинской ССР. В качестве обвинителя он участвовал в процессе над нацистскими преступниками в Харькове. Широкое внимание к себе он привлек в июне 1945 года, участвуя в судебном процессе по обвинению генерала Леопольда Окулицкого и 15 других руководителей польской Армии Крайовой. Ее боевики совершали теракты в тылу Красной армии, нападали на госпитали, где убивали раненых. Жертвами польских душегубов стали сотни советских солдат и офицеров. В их числе был Герой Советского Союза майор Александр Канарчик, убитый 24 августа 1944 года. Процесс проходил в Колонном зале Дома союзов, транслировался по радио и освещался иностранными СМИ.
О тех, кто попал на скамью подсудимых
Комитет главных обвинителей не имел возможности привлечь к суду «нациста №1». Гитлер, как и министр народного просвещения и пропаганды Йозеф Геббельс, покончили с собой в последние дни войны. 23 мая их примеру последовал рейхсфюрер СС и министр внутренних дел Германии Генрих Гиммлер – главный организатор концлагерей и системы террора на оккупированных территориях.
В итоге было решено, что перед судом предстанут 24 человека. В отсутствии Гитлера «первым номером» среди обвиняемых стал Герман Вильгельм Геринг, которого Руденко охарактеризовал как «фигуру совершенно специфическую – и политика, и хозяйственника, и военного в одном лице». Он одновременно являлся председателем совета министров по обороне Германской империи, уполномоченным по четырехлетнему плану и главнокомандующим ВВС Германии.
Рядом с Герингом оказался Рудольф Гесс. Он долгие годы был личным секретарем фюрера, а в апреле 1933 года стал его заместителем по партии. С мая 1941 года Гесс находился в Великобритании под арестом. В тройку «призеров» вошел и министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп. Небезынтересно, что проходивший по Нюрнбергскому процессу главный нацистский идеолог и рейхсминистр по делам оккупированных восточных территорий Альфред Розенберг 25 мая 1939 года писал в дневнике о Риббентропе, что тот «просил одну из своих родственниц усыновить его, чтобы заполучить к своему имени приставку «фон». Оговоренную сумму денег он не уплатил, пришлось истребовать деньги через суд».
Вместе с этими четверыми суду были преданы политические и военные руководители Германии: руководитель СД, обергруппенфюрер СС и ближайший помощник Гиммлера, Эрнст Кальтенбруннер; начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии фельдмаршал Вильгельм Кейтель; генерал-губернатор Польши Ганс Франк; министр внутренних дел Вильгельм Фрик; главный редактор газеты «Дер Штюрмер», член рейхстага и генерал войск СА Юлиус Штрейхер; президент Рейхсбанка и заместитель имперского министра пропаганды Вальтер Функ; главнокомандующий военно-морскими силами Германии и преемник Гитлера на посту главы государства Карл Дениц; адмирал-инспектор ВМФ Эрих Редер; организатор и руководитель гитлеровской молодежной организации «Гитлерюгенд» Бальдур фон Ширах; генеральный уполномоченный по использованию рабочей силы, обергруппенфюрер СС Фриц Заукель; начальник штаба оперативного руководства верховного командования вооруженных сил Германии, генерал-полковник Альфред Йодль; имперский наместник Австрии Артур Зейсс-Инкварт, наместник Богемии и Моравии Константин фон Нейрат; ближайший помощник Геббельса в министерстве пропаганды и руководитель отдела радиовещания Ганс Фриче; один из организаторов фашистского переворота Франц фон Папен. Обвинение предъявили и ведущим промышленникам, сыгравшим видную роль в поддержке нацистов – Альберту Шпееру, Ялмару Шахту и Густаву Круппу. Дело Круппа было приостановлено, поскольку он был признан неизлечимо больным.
Так как поиски исчезнувшего в последние дни войны Мартина Бормана не увенчались успехом, в соответствии со ст. 12 Устава МВТ его судили заочно.
Не дожил до суда и бывший руководитель Немецкого трудового фронта Роберт Лей, повесившийся на полотенце 25 октября в тюремной камере на канализационной трубе. После прихода нацистов к власти Лей ликвидировал в Германии независимые профсоюзы, конфисковал их собственность и средства. Возглавив центральную инспекцию по наблюдению за иностранными рабочими, Лей запомнился бесчеловечным отношением к иностранцам, угнанным на работу в Германию. Будучи алкоголиком, он объявил общенациональную кампанию по борьбе с пьянством. Смерть Лея не вызвала сожаления даже у подельников.
Защищали подсудимых 27 немецких адвокатов (Геринга – Отто Штаммер, Гесса – Альфред Зейдль, Розенберга – Альфред Тома, Фрика – Отто Панненбекер, Функа – Фриц Заутер, Бормана – Фридрих Бергольд и т. д.). Многие из них в недалеком прошлом сами были членами нацистской партии. Труд защитников хорошо оплачивался. Им помогали 54 ассистента-юриста и 67 секретарей. Подсудимые могли знакомиться со всеми документами на немецком языке. На процессе был организован синхронный перевод на четыре языка – русский, английский, французский и немецкий. Подсудимые имели право представлять своих свидетелей и доказательства.
Подсудимым были предъявлены обвинения: а) в преступлениях против мира (подготовка и развязывание агрессивной войны); б) в военных преступлениях (нарушение международно-правовых норм ведения войны, истязания или увод в рабство гражданского населения, убийства или истязания военнопленных и заложников, ограбление общественной и частной собственности, бессмысленное разрушение городов и деревень); в) в преступлениях против человечности (убийства, истребление, порабощение, высылка и другие жестокости в отношении гражданского населения, преследования по политическим, расовым и религиозным мотивам).
Кроме того, на Нюрнбергском процессе был поставлен вопрос о признании преступными таких организаций нацистской Германии, как ее правительство, руководящий состав нацистской партии, штурмовые отряды (СА), охранные отряды (СС), служба безопасности (СД), тайная государственная полиция (гестапо), Генеральный штаб и верховное командование германских вооруженных сил. Раньше судов по таким преступлениям нигде в мире никогда не было.
О том, как Резун стал «историком»
Открытие процесса состоялось 20 ноября 1945 года в г.Нюрнберг (Германия), во Дворце юстиции.
Председательствовал на нем лорд Джеффри Лоренс (Великобритания). Членами МВТ были Фрэнсис Бидд (США), Доннедье де Вабр (Франция) и генерал-майор юстиции Иона Никитченко (СССР).
Каждое заседание Международного военного трибунала выявляло новые преступления, совершенные под руководством лиц, сидевших на скамье подсудимых. Их жертвами стали десятки миллионов человек разных национальностей. Чтобы рассказать об этом подробно, надо писать многотомное исследование. Ведь было собрано 690 ящиков документов, в каждом из которых содержалось полторы тысячи страниц. Только письменных показаний свидетелей имелось около двухсот тысяч. В рамках статьи ограничимся несколькими замечаниями.
Прежде всего, отметим то, что, стремясь оправдать нападение Германии на другие государства, подсудимые и их защитники попытались представить германскую агрессию в качестве вынужденной меры. «Вынужденными» изображались захват Германией Норвегии весной 1940 года, что предотвратило вторжение англичан, и нападение на СССР, якобы изготовившегося нанести вероломный удар по Германии. Миф о «превентивных мерах» Германии против СССР вот уже много лет усиленно пропагандируют Виктор Резун-Суворов и его последователи в России и на Украине.
Для понимания мотивов автора «Ледокола» и «Аквариума» надо учитывать факты его биографии. А они таковы. Работавший в швейцарской резидентуре ГРУ под «крышей» постоянного представительства СССР в ООН в Женеве Резун причиной бегства на Запад назвал угрозу своей жизни. В действительности ее не было. Будучи гомосексуалистом, Резун сблизился с иностранцем, которого, как позже выяснилось, подложили иностранные спецслужбы. Резуна стали шантажировать. В СССР нетрадиционная сексуальная ориентация, да еще в среде сотрудников спецслужб, мягко говоря, не приветствовалась. За свое легкомысленное поведение Резуну предстояло держать ответ. Оказавшись в столь щекотливой ситуации, он встал на путь измены Родине, попросив политического убежища в Великобритании.
На берегах Туманного Альбиона находившийся под бдительным присмотром британских спецслужб горе-разведчик спешно переквалифицировался в историка. Вскоре под вывеской «Виктор Суворов» стали выходить книги, искажавшие реальную историю и порочившие Советский Союз.
Основополагающую для себя идею вынужденной войны Германии против СССР Резун и его западные кураторы позаимствовали… у нацистов. Во время Нюрнбергского процесса некоторые подсудимые и их защитники, стремясь переложить ответственность с больной головы на здоровую, настаивали на том, что война Германии против СССР была «превентивной». По их словам в июне 1941 года СССР сосредоточил на границе с Германией так много войск, что это не оставляло места для сомнений в его агрессивных намерениях. В этой ситуации Германии якобы уже ничего другого и не оставалось, как упредить Красную армию. Фальсификаторов истории не смущало то, что на переброску германских войск к советской границе ушло несколько месяцев, а план «Барбаросса», предусматривавший нападение на СССР, был разработан и утвержден еще в 1940 году.
«Страсти по Паулюсу»
В первой половины ХVIII столетия в Германии довольно большой популярностью пользовался такой музыкальный жанр как ораториальные «Страсти». Их сочиняли известные немецкие композиторы Иоганн Маттезон, Георг Филипп Телеман и Георг Фридрих Гендель. Вершиной ораториальных «Страстей» считаются «Страсти по Иоганну» и «Страсти по Матфею» Иоганна Себастьяна Баха. Два столетия спустя в Нюрнберге разыгрались судебные «страсти по Паулюсу».
Взятый в плен в Сталинграде в 1943 году генерал-фельдмаршал Фридрих Паулюс, который был одним из главных разработчиков плана «Барбаросса», дал признательные показания. К моменту начала Нюрнбергского процесса у руководства СССР была весьма подробная картина того, как Германия готовилась к войне, о чем подсудимые осведомлены не были.
Во время судебных заседаний ссылки советской стороны на признания Паулюса подсудимые и их защитники активно оспаривали, требуя, чтобы генерал-фельдмаршал лично подтвердил свои показания в Нюрнберге. Причину такой настойчивости раскрыл крупнейший отечественный специалист по Нюрнбергскому процессу заместитель Генерального прокурора РФ Александр Звягинцев: «Все в Германии, да и в мире считали, что Паулюс мертв. Ровно за три года до этого, 3 февраля 1943 года в Третьем рейхе был объявлен национальный траур. У гроба Гитлер произнес проникновенную речь о подвигах погибшего под Сталинградом Паулюса. Похоронен был Паулюс, как герой. И в его гроб Гитлер лично положил бриллиантовый маршальский жезл. Но гроб был пуст. Для Рейха Паулюс умер, но он жил в России. Его берегли для судебного процесса над главными нацистскими преступниками».
Очередная стычка по вопросу о вызове Паулюса на суд произошла 11 февраля 1946 года. И тогда председатель трибунала лорд Лоренс поинтересовался у Руденко, как тот относится к такой идее. К удивлению подсудимых и их защитников, советский обвинитель спокойно ответил, что не возражает. Лоренс уточнил, сколько времени потребуется для доставки свидетеля. Руденко попросил… пять минут. Советская сторона заранее побеспокоилась о том, чтобы тайно доставить гитлеровского военачальника в Нюрнберг.
Явление Паулюса на суд подсудимые восприняли как гром среди ясного неба. Он прямо заявил, что у руководства Германии не было никаких сведений, которые свидетельствовали об агрессивных намерениях СССР!
Показаниями главного разработчика плана «Барбаросса» миф о «превентивной войне» был развеян. В 1946 году с этим были согласны и представители Великобритании, где через много лет нашел пристанище и хорошо оплачиваемую работу предатель Резун-Суворов.
О том, что общего у Франка и Схетыны
В годы Второй мировой войны погибли шесть миллионов граждан Польши. Особое место среди тех, кто несет ответственность за их гибель, принадлежит Франку. На процессе был представлен его дневник. 7 декабря 1942 года после совещания в Кракове Франк записал: «Если будет осуществлен новый продовольственный план, то это означает, что только в Варшаве и ее окрестностях не будут больше получать продовольствия 500 тыс. человек».
Речь шла не об «истинных арийцах», а о польских «недочеловеках».
Будучи юристом, Франк начал свою карьеру у нацистов с защиты Гитлера в суде после провала ноябрьского «пивного путча» 1923 года в Мюнхене. Придя к власти, бывший подзащитный назначил бывшего адвоката президентом германской академии права и генерал-губернатором Польши. Отправляясь в Польшу, Франк пообещал Гитлеру сделать из поляков «котлетный фарш». Примечательно, что схожую идею Франк озвучил и позже. В 1944 году, выступая на совещании сельскохозяйственных фюреров в Закопане, он заявил: «Если бы мы выиграли войну, то тогда, по моему мнению, поляков и украинцев и все то, что околачивается вокруг генерал-губернаторства, можно превратить в рубленое мясо».
Победу в войне одержали наши деды и прадеды, не позволившие Франку и его подельникам пустить поляков на котлетный фарш или превратить в рубленое мясо.
В современной Польше помнить об этом желают не многие. Внуки и правнуки тех, кто выжил благодаря подвигу Красной армии, уничтожают памятники советским воинам-освободителям. А такие руководители страны, как министр иностранных дел Гжегож Схетына, уверяют мир в том, что Освенцим освободили… украинцы. Кроме этого заявления, выпускник философско-исторического факультета Броцлавского университета предложил отмечать 70-летие Великой Победы… в Польше. Если верить Схетыне, праздновать День Победы в Москве «не является естественным».
Как видим, что делать циничные заявления Схетына может не хуже Франка. Роднит их и ненависть к России. Что же касается нежелания Схетыны ехать на День Победы в Москву, то причина понятна. Ведь в России он мог лицом к лицу столкнуться с кем-нибудь из ветеранов войны, реакция которого будет естественной: за свои гнусности польский министр получил бы от фронтовика звонкую затрещину или плевок в бесстыжую морду.
О вопросах, оставшихся без ответа
Многие подсудимые, в первую очередь военная группа, надеясь смягчить свою вину, ссылались на обязанность выполнять приказы. В заключительной речи на процессе Руденко (ее он произнес 30 июля 1946 года, в день своего рождения), задал им несколько вопросов. Вот фрагмент выступления главного обвинителя от СССР:
«Я считал бы нужным перед тем, как говорить о виновности Кейтеля, Йодля, Деница и Редера, поставить и разрешить четыре вопроса.
Первый: знали ли эти подсудимые, что гитлеровская Германия в нарушение международных обязательств готовит целую серию агрессивных, захватнических, грабительских войн?
Второй: принимали ли они сами активное участие в планировании, подготовке, развязывании и проведении этих войн?
Третий: виновны ли они в циничном попрании законов и обычаев войны?
Четвертый: отвечают ли они за зверски растерзанных и уничтоженных мирных жителей, за потопленные пассажирские и госпитальные пароходы, за города и деревни, уничтоженные военной машиной гитлеровского рейха?
Представленные суду документальные доказательства с полной очевидностью подтвердили виновность военной группы преступников в тягчайших преступлениях…
Как можно им в оправдание ссылаться на «долг солдата», «честь офицера», на «обязанность выполнить приказ»?! Да разве можно с «долгом солдата» и «честью офицера» совместить расстрелы без суда и клеймение военнопленных, массовое уничтожение женщин, стариков и детей?»
Этот и другие вопросы остались без ответа.
Приговор
Последнее заседание МВТ открылось 1 октября 1946 года в 14 часов 50 минут. Трибунал признал агрессию тягчайшим уголовным преступлением. Смертный приговор через повешение был вынесен 12 обвиняемых – Герингу, Риббентропу, Кейтелю, Кальтенбруннеру, Розенбергу, Франку, Фрику, Штрейхеру, Заукелю, Йодлю, Зейсс-Инкварту и судившемуся заочно Борману. Семеро подсудимых получили различные сроки тюремного заключения: Гесс, Функ, Редер (пожизненно), Ширах, Шпеер (20 лет), Нейрат (15 лет), Дениц (10 лет). Шахт, Папен и Фриче были оправданы.
С оправдательным приговором не был согласен советский член МВТ Никитченко. Он выразил «Особое мнение» на приговор в отношении подсудимых Гесса, фон Папена, Фриче и Шахта.
В отношении последнего говорилось: «Решение об оправдании Шахта находится в явном противоречии с имеющимися доказательствами».
На процессе были признаны преступными руководящий состав нацистской партии, СА, СС, СД, гестапо. Оставшийся в меньшинстве советский представитель не смог добиться признания преступными организациями правительства Германии и Генеральный штаб.
Местом казни осужденных выбрали здание во дворе нюрнбергской тюрьмы. Палачом нацистских преступников стал американский сержант Джон Вуд. Он и привел приговор в исполнение 16 октября 1946 года. Казнь началась в 1 час 11 минут и завершилась в 2 часа 46 минут. Был повешен и труп Геринга, отравившегося за несколько часов до казни. Гробы с трупами нацистских бонз отвезли в Дахау. В печах бывшего концлагеря их кремировали. Пепел тайно развеяли над рекой Изар.
Олег Назаров,
доктор исторических наук
Источник: Патриоты России
