Клиническая смерть школы и селфи министра Васильевой

Куда колеблется генеральная линия партии?

В советские времена была такая шутка про замену министров образования: этот пришел на место того-то, тот — на место этого… А вот тот, самый первый, Луначарский — был на своем месте.

Прошло полтора года после назначения О. Васильевой федеральным министром образования и перемещения Д. Ливанова в администрацию президента, но выяснить объективные причины и того, и другого, последствий и ожиданий не удалось. Так, слова.

А по сути, с 2000 года это уже четвертый министр, и у каждого — свое представление о своей миссии.

При министре В. Филиппове в 2001 году была принята концепция модернизации: государство «ушло из образования», которое вынуждено было заняться самовыживанием. Надо было сосредоточиться и на основе опережающего развития общеобразовательной и профессиональной школы к 2010 году разрешить и проблемы образования, и страны. Именно так и было продекларировано.

При министре А. Фурсенко реформу образования объявили национальным проектом ради коренных преобразований в интересах ускорения модернизации школы. Типа, модернизация началась, ее надо ускорить и углубить, но поменяв конструкцию самой системы.

Как это всё понять, спрашиваю сам себя? Поменять паровоз и вагоны местами по ходу движения поезда? Заменить фундамент у дома, пока тот еще стоит? Обучение на русском языке заменить суахили? Что конструктивно меняем? Учителей и учеников местами?

Министр Д. Ливанов начал свою деятельность с продавливания через Думу нового закона об образовании в противовес внесенному академиками-депутатами Ж. Алферовым и О. Смолиным. Депутатский текст заморозили на думских полках на восемь месяцев. Ускорили дописание правительственного законопроекта, затем выставили и тот, и другой на пленарном заседании друг другу в альтернативу. Споры были нешуточные. В какой-то момент казалось, что правительственный проект будет провален: 204 депутата проголосовали за тайное голосование по обоим законопроектам. А при тайном голосовании сработает совесть, но может не реализоваться партийный сговор. Однако голосов не хватило. Тайного бесфамильного голосования не случилось. Голосовали открыто, чтобы исключить всякие случайности. Победил правительственный закон, отношение к которому разделило думцев почти поровну.

Д. Ливанов вышел победителем. В своем докладе он заявил: «Мы можем смело сказать, что фактически законопроект «Об образовании в Российской Федерации» написан самими нашими гражданами».

А половина депутатов Госдумы, за которых проголосовало полстраны и бывших против принятия правительственного теста, оказалась не гражданами? Неустойчивость норм федерального законодательства об образовании была важной причиной замены закона.

Прошло всего четыре года, и в новый закон внесено 45 изменений, а Д. Ливанов стал неустойчивым и неуместным министром. Его место заняла О. Васильева.

27 сентября она отчиталась успешно перед депутатами Государственной думы. Так сообщило ей ее селфи. Но не ответила ни на один из вопросов из статьи «Заговор молчания: о чем не скажет О. Васильева в Думе, что Дума не скажет ей». Министр сыпала цифрами, бесконечно по имени-отчеству благодарила депутатов то за вопрос, то за поддержку, но так и не вспомнила имени учителя-новатора или просто учителя. На высшую школу вообще времени не хватило, и даже близко не подошла к темам, будоражащим школьную практику и педагогическую науку.

И. Осмоловская, заведующая лабораторией общих проблем дидактики Института стратегии развития образования РАО, доктор педагогических наук, считает, что школьное обучение находится в кризисе. Изменяется психология «поколения цифры»: преобладающими становятся клиповое мышление, мышление образами, одномоментное усвоение ограниченных фрагментов информации, неспособность воспринимать длительное, постепенно развертывающееся повествование, схватывать логические переходы, следуя за автором. Как это учитывать в обучении? Ответа у науки пока нет.

Цифровизация школы устраняет рутинные элементы, а обучение при этом становится эффективным? Стандарты образования нужны, но почему школа не подготовлена к ним ни дидактически, ни методически, а науку просто игнорируют при принятии судьбоносных решений? Почему вместо разработки электронных учебников поощряется просто перевод в электронную форму бумажных учебников? Зачем в школу пришли термины из других наук: «период полураспада компетенций педагога», «диссеминация», «энтропийная оценка содержания учебного материала», «технопарк» и так далее?

«Правительственный час» с О. Васильевой заслуживает детального комментария, но чуть позже, когда появится стенограмма. Попробуем сопоставить ее с содержанием «правительственного часа» с участием министра-предшественника. С корридой, по выражению одного из депутатов, между Д. Ливановым и думцами. Должно быть интересно.

Выступление О. Васильевой оказалось таким, что «Учительская газета» ограничилась лишь заметкой, в сокращении переизложив то, что было вывешено по итогам доклада правительства на сайте Государственной думы. Видимо, новый руководитель ведомства всё еще проходит период министерского ученичества. Период ее «младогегельянства» можно и нужно сократить. Например, созвав всероссийский педсовет, съезд учителей.

Такой, какой был в 1988 году. Настоящий. Решающий. Не камуфляжный.

Его дату переносили. Потребовались перевыборы делегатов, поскольку общественность страны возмутил первоначальный принцип их назначения на съезд. Было избрано 5122 делегата. Съезд работал в Кремлевском Дворце съездов. За его ходом следила вся страна.

Овацией встретили Г. Ягодина, советского предшественника О. Васильевой, доклад которого, по образному выражению Натальи Сац, был написан «горячим сердцем». Доклад назывался «Через гуманизацию и демократизацию — к новому качеству образования» и завершился так — каждое учебное заведение, каждый педагог должен двигаться своей тропинкой и со своей скоростью. Важно идти вперед. К человеку. К его развитию. К его счастью (в стенографическом отчете слово «должен» заменено словом «могут» — А.М.).

«Страстное» выступление директора одной из челябинских школ А. Бароненко, как это теперь написано на сайте его школы, «буквально перевернуло всю работу съезда». Это и так, и не так. Выступал он под вечер первого дня работы съезда, а на второй день состоялись секционные заседания. Но оно действительно возбудило делегатов и одновременно отмобилизовало их на отпор.

О чем говорил директор? Что пропагандируемая педагогика сотрудничества противопоставляет интересы общества интересам государства. Она ратует за децентрализацию управления образованием. Этого нельзя допускать, иначе государство потеряет идеологический рычаг влияния на массы. Говоря об учителе, цитировал Плеханова, что «интеллигент смотрит на другого человека как на соперника. Его труд — индивидуален. Поэтому самые склочные люди — это артисты, профессиональные революционеры и вообще — интеллигенты». Учитель вначале должен завоевать право на творчество. Чтобы творить, учитель должен обладать высоким уровнем академических знаний и педагогической культуры.

Сейчас А. Бароненко по-прежнему директор школы, доктор педагогических наук, профессор, почетный гражданин города Копейска. А взгляды его поменялись. Цитирую: «В нынешних условиях переоценки традиционных ценностей мы опираемся на общечеловеческие ценности и, в тоже время, стремимся сохранить всё то ценное для воспитания детей, что было и в дореволюционной, и в советской школе. Концепция воспитательной работы у нас основана… на педагогике сотрудничества».

Тогда, на съезде, его выступление против педагогики сотрудничества не было поддержано другими делегатами, а многих — разозлило. Более того. Актер и режиссер Ролан Быков, услышав выступление челябинского директора, сказал то, о чем подумал — его, директора, тоже воспитала наша школа, и такое воспитание надо обязательно менять. И что деньги, которые мы тратим на экономику, оборону и так далее вылетают в трубу, потому что у нас нет достаточного числа специалистов. И надо говорить не о непрерывном образовании, а о ликвидации безграмотности людей с высшим образованием.

Делегат съезда, поэт Е. Евтушенко произнес следующее: «Номенклатурные ящички переполнены застарелыми двоечниками, которые никогда не читали и никогда не прочтут «Братьев Карамазовых».

«Борьбу с этой двоечной номенклатурой надо начинать со школы, ибо там уже зарождаются эмбриональные бюрократы и эмбриональные тираны» …

«Для учителей не может быть, как и для народных судей, никакой указки сверху, кроме самой высшей — собственной совести и народных интересов».

«Задачи отечественного учительства и задачи отечественного писательства одинаковые. Это образование нравственности знаниями».

Понятие образования Г. Ягодин интерпретировал как производное от слова «образ», как детская и подростковая картина мира, как образование себя, как образ-себя-в мире и образ-мира-в себе. Как целостная картина, живописцем которой является обучающее воспитание или воспитывающее обучение.

Во времена съезда обучающее воспитание было переполнено механизмами самодеятельности. Октябрятские группы, пионерская организация, школьный комсомол, вожатские отряды, шефствующие предприятия, организации, воинские части, лагеря труда и отдыха, походы, экспедиции, юннатские, юнкоровские и многие другие.

И капитально подкреплено внешними стимулами — детскими газетами, песнями, хорами, журналами, книгами, театрами, телевидением и кинематографом. Играми и игрушками. Дворцами и домами пионеров, внешкольными учреждениями, дворовыми клубами.

То есть советская школа была переполнена тем, чего сегодня лишена массовая школа и масса детей по месту их жительства.

Недавно учредили российское движение школьников — общественно-государственную добровольную самоуправляемую детско-юношескую организацию (эРДэШа).

Ее участник — восьмилетний школьник получил уставные права, которые даже двадцатилетний взрослый человек не в состоянии реализовать:

• свободно излагать свои взгляды и вносить предложения в любые органы организации;
• выдвигать кандидатуры, избирать и быть избранными в выборные органы организации;
• обжаловать решения органов организации, влекущие гражданско — правовые последствия, в случаях и в порядке, которые предусмотрены законом и тому подобное.

Особо примечательно такое право ребенка, в котором он очень «нуждался» раньше — «оспаривать, действуя от имени организации, совершенные им сделки по основаниям, предусмотренным действующим законодательством, и требовать применения последствий их недействительности, а также применения последствий признания сделок организации ничтожными».

Невозможно поверить в то, что это предназначено для чтения вслух и заучивания наизусть детьми восьми лет, девяти лет, десяти лет и так далее.

А как иначе, ведь устав — это основной закон жизни эрдэша. Устава этой противоестественной для детства структуры.

Это даже не показуха. Это форменное издевательство над целым поколением.

Даже устав внутренней службы Вооруженных сил Российской Федерации написан более ясным и более понятным языком.

А в «детском» уставе не цели, а двустволка по детям:

а) содействие в совершенствовании государственной политики в области воспитания подрастающего поколения;

б) содействие формированию личности на основе присущей российскому обществу системы ценностей.

Нобель тому, кто:

а) объяснит ребенку эту словесную конструкцию и воодушевит его;

б) сам сумеет понять, что это такое, и воодушевится этим.

И, кстати, какая из этих двух целей главная? Нельзя же одновременно подняться и спуститься по лестнице. Но, видимо, кто-то кому-то очень угодил этим уставом. В ведомстве Ливанова-Васильевой.

Ничего удивительного, если через некоторое время лучшие представители этого движения будут отчитываться о проделанной работе в форме приветствия правительственному партхозактиву или съезду руководящей партии, как раньше пионеры приветствовали партийные съезды. Стихами, которые им написали взрослые дяди. Даже немного смешными. Чтобы прослезились — смена смене идет.

В ходе «правительственного часа» в Думе депутат Е. Ревенко сообщил О. Васильевой, что детей надо не только образовывать, но и воспитывать: «У детей есть запрос на расширение внеклассной деятельности и участие в формировании школьных общественных организаций. Но, к сожалению, этой работы в школах сейчас крайне и крайне мало».

Вопрос сформулирован, конечно, коряво, но явление схвачено верно: гражданская и общественная самодеятельность — это то, чего сейчас повсеместно лишены дети школьного возраста.

Создание эрдэша — симулякра самодеятельности — только усугубляет проблему. Почему?

Потому что во все времена и во всех странах детские и подростково-юношеские организации — это разные объединения. Между восьмилетними и пятнадцатилетними — не просто 7 лет разницы, а эпоха.

И рождались организации иначе, чем эрдэша. И скауты, и соколы, и юные пионеры им. Спартака — это неорганизованные уличные и деревенские дети. Зачем брать в отряд только дисциплинированных и воспитанных? — думали основатели движения юных пионеров. Основателю скаутизма Р. Пауэллу пришлось придумать, как организовать сорванцов, которые надоели ему воровством яблок в его саду.

Переход организаций на базу школы решил проблему массовости и всеобщности, но породил нерешаемую проблему. Учитель во взаимоотношениях с детьми не может перешагнуть через свои дидактические принципы, а понятие самодеятельности оживало, если у отряда появлялся вожатый, старший, тот, кто извне школьного педагогического коллектива. Тот, кто рядом, но чуть впереди.

Поэтому вопрос Е. Ревенко по поводу детской самодеятельности надо было адресовать кому угодно: себе, родителям, руководителям молодежных и всех других общественных организаций, особенно — социально ориентированных и находящихся на государственном кормлении — но только не министру образования. Ведь только штатных работников у общественных социально-ориентированных организаций — официально более миллиона человек.

Но О. Васильева решительно поддержала депутата и сообщила, что учителя уже всё делают ответственно. «И яркий тому пример — из последних месяцев работы российского движения школьников. Насколько велики результаты!» (ничего себе выраженьице!!! — А.М.).

«Мы вывозили членов РДШ, победивших в космической олимпиаде одиннадцатиклассников, на запуск ракеты на Байконуре. Так, вот восемь человек, просмотрев на это необычайное зрелище, подали свои документы в Московский авиационный институт и стали студентами».

Но депутат и прославленный летчик-космонавт С. Савицкая огорошила министра, сообщив, что МАИ находится на грани развала, и привела вопиющие примеры, в ответ на которые О. Васильева пообещала срочно разобраться.

А кто объяснит министру, что нет никакой связи и никакой заслуги ни партии, ни правительства, ни эрдэша в том, как школьники, вынужденно сдав ЕГЭ, поступают в вузы? Указ президента позволил учредить государственно-общественную организацию взрослеющих детей, но ее задача не в том, чтобы возить на казенный счет молодежь в возрасте женихов и невест на космодром и мотивировать их на поступление в московский вуз.

Помните, в великолепном романе Марка Твена «Принц и нищий», нищий, случайно оказавшийся на месте принца, колол большой королевской печатью орехи? Эрдэша — это такая теперь государственная орехоколка.

О многом еще сказала депутатам О. Васильева в докладе и в ответах на вопросы. Посмотрим, какой проект постановления по информации министра подготовит профильный думский комитет. Это может быть нескоро. Министр С. Донской отчитывался перед палатой 21 июля, а письменную оценку постановлением Государственной думы получил только 27 сентября.

Чтобы перебросить мостик к следующей статье о будущем, которое поджидает нашу школу и наших детей с точки зрения министра и депутатов, перескажу анекдот: «Урок религиозной культуры в 5-м классе, учительница Мария Ивановна: «Дети, кто будет учиться на четыре и пять, попадёт в рай, а кто на двойки и тройки — в ад». Вовочка: «Мария Ивановна, а есть ли шанс закончить школу живым?»

Андрей Маленький

Источник: “ИА REGNUM”.